style="font-size:15px;"> Эта крепость оказалась ещё на тысячу с лишним лет моложе предыдущей, и, благодаря этому, сохранилась лучше. Рахба была основана в девятом веке нашей эры. Разные арабские правители пользовались крепостью, то улучшая, то разрушая её, в течение нескольких столетий.
Рахба ещё издали порадовала нас своими внушительными размерами. Гора, которую она венчала, подчёркивала величие крепости. Опасаясь, что и здесь окажутся билетёры, мы оставили рюкзаки у подножия горы и полезли вверх по самому крутому склону. (Рюкзаки украсть не могли – людей вокруг почти не было, да и мы уже знали, что Сирия – страна практически без воров.) Никто не помешал нашему залезанию, и мы попали в пустынную крепость через пролом в стене. Таких проломов было множество, стены зияли дырами, которых было уже не меньше, чем самих стен. Может быть, части стен были когда-то подкопаны и рухнули при очередном штурме.
Крепость, составленная из больших глиняных кирпичей, оказалась великолепной. Защитники крепости имели неплохой обзор. А внутри, под крепостью, оказались обширные подземелья. Хоть и были у нас фонарики, но всех ходов обойти так и не смогли: они завершались тёмными ямами неясной глубины, идущими вглубь горы. В подземельях было так интересно, что я подумал, что когда-нибудь приеду сюда с более мощным светом и с верёвками. Снаружи всё тоже было шикарно: остатки стен и башен, лестниц и иных сооружений. Почти всё было построено из необожжённой глины и сильно обветрилось и деформировалось от времени.
Крепость Калаат-Рахба в 1999 году
Проведя в изучении и фотографировании крепости часа полтора, мы спустились с горы. Забрали рюкзаки. Когда проходили мимо окраинных домов Маядина, возникло у нас плотское желание утолить голод при помощи традиционного сирийского гостеприимства. И счастье нас ожидало в первом же доме! Миша даже объелся. Подарив, по обыкновению, открытки с видами Москвы хозяевам дома, мы вернулись на трассу.
Сирийский офицер в форме и в машине типа «Нивы» вывёз нас на окраину Дейр-эз-Зора, вчера посещённого нами. На перекрёстке стоял большой памятник чайнику. Да-да, чайнику, высотой метра два, с носиком и ручкой.
На чайнике был налеплен предвыборный портрет Президента. Мы, конечно, сфотографировали этот необычный монумент, не зная, что через пару месяцев, в Судане, нам предстоит увидеть ещё более дивные статуи: памятник Бутылке, памятник Колесу, памятник Железнодорожному Фонарю…
У чайника поймали легковушку, идущую из Ирака в Дамаск. Англоговорящий водитель всю дорогу общался с нами, показывал нам свои фотографии, рассказывал о жизни в Ираке, слушал нашу, российскую, кассету, которую мы предложили поставить (бардовский сборник «Песни нашего века»). Мы, все четверо, расспрашивали водителя на предмет арабского языка и расширяли свой словарный запас.
Вода – мэ. Холодная вода – мэ борид. Горячая – мэ мэгли. Еда – киль. Спать –
