в Ононском районе Забайкалья, возле самой границы с Монголией, удивительное по своей красоте место Халанда. Это целое урочище, куда каждой весной со всех ближайших лесов приходят матки изюбрей произвести на свет своих маленьких изюбрят.
При въезде в Халанду, с правой стороны, раскинулось замечательное по своим целебным свойствам лесное содовое озеро. В мутной желтоватой воде этого озера очень высокая концентрация соды и часто раненые и больные звери приходят на озеро принять лечебные ванны.
Через все урочище пробегает широкий горный ручей с чистейшей ледяной водой. В мае-июне бегущие воды ручья приобретают волшебное нежнейшее голубое сияние. Оно вызвано цветением мелких голубых цветочков, устилающих все каменистое дно ручья. Зрелище поистине волшебное..! Весь ручей светится голубизной!..
По правому берегу ручья (в левый берег упираются крутой склон длинного ряжа, протянувшегося почти через все урочище) небольшие поляны с редким видом высокой и мягкой травы, сверкающей и перекатывающейся волнами при малейшем дуновении ветерка. В Забайкалье такой травы я не встречал нигде.
В сочетании с чистейшим, напоенным ароматами леса, воздухом, создается ощущение попадания в какой-то нереально красивый, сказочный мир природы! Прошло уже много-много лет, но это ощущение до сих пор сохраняется и годы его, к счастью, из моей памяти не стирают.
На этот раз приехали мы в Халанду еще утром. В природе бушевал цветущий май. Всю дорогу наш опытнейший охотник Эмилич внушал нам, что стрелять зверя нельзя до тех пор, пока не будешь абсолютно убежден, что перед тобой «пантач» (самец изюбря с молодыми растущими рогами – пантами). Если же кто-нибудь случайно убьет матку изюбря – он, тем самым, наверняка убьет и ее маленького детеныша, который без матери просто не выживет.
Разошлись по своим солонцам сразу после обеда.
Я добрался до места довольно быстро и, с величайшей досадой обнаружил, что мою площадку засидки кто-то спилил. Она валялась на земле. Восстанавливать ее у меня не было ни возможности, ни времени, и я решил до темноты посидеть в засаде на земле.
Я выкопал небольшую ямку, куда для удобства опустил ноги, подстелил под себя куртку и, облокотившись спиной на старую березу, погрузился в созерцание и прослушивание леса. Чуть в стороне сзади журчал ручей, яма солонцов была прямо передо мной в десяти метрах.
Прождал я около двух часов, пока не заметил движение по звериной тропе слева от себя. Я тихо взял ружье и приготовился.
На поляну, прямо возле солонцов, вышла изюбриха. Я это сразу понял по ее походке и внешнему виду. Изюбр-самец всегда ходит с гордо поднятой головой, сильный, красивый и очень осторожный. Самка же как будто вывалилась из-за деревьев. Ее походка была какой-то неуклюжей, слегка покачивающейся, а шерсть на ней была словно специально разлохмачена. К тому же она еще и не до конца вылиняла.
Растрепанный вид изюбрихи вызвал у меня невольную улыбку – уж слишком измученной и неопрятной она выглядела. В тайге такое
