быть я была сильно погружена в свои мысли – мне начало казаться, что все вокруг понимают, о чём я думаю. Особенно Коул… Он как–то подозрительно часто и подолгу смотрел то на меня, то на мою тарелку. Может он думает, что я какая–то странненькая, потому что в тарелку положила черничный пирог и обложила его зеленью.
Странное сочетание– но не для меня, ведь я всё хорошо продумала: Маленький кусок пирога способен насытить меня ещё и на завтрашний день– но на крайний случай от него можно легко избавиться. А вот зелень – в моём случае это салат «Айсберг» – поможет ненадолго забить желудок «пустыми калориями». Ну и довольно заметный объём порции делает, что даёт несомненный плюс в его сторону.
Каждый приём пищи я планирую заранее. Это своего рода ритуал. У меня даже есть шаблоны по наполнению тарелки:
в гостях
когда никто и не заметит
когда рядом чьи–то любопытные глаза
на лечении
при родных.
Долгий и неотрывный взгляд Коула из–под опущенной головы создал для меня не очень уютную атмосферу. Мне хотелось не только уйти из–за стола, но и уехать из города в принципе. Это напомнило мне о Бель. Моя «Белка», рыжая сумасшедшая, даже не знает, что её подруга– другими словами, слабачка перед своей мамашей– тут, и я никак не смогу к ней прийти.
Взгляд Коула был, несомненно, пугающий, но в то же время очень завораживающий – весь вечер меня завораживал и завораживал, чертов красавчик. Тёмно–карие глаза, длинные ресницы и густые брови, а ещё этот нос с лёгкой и неидеальной горбинкой. Это всё постепенно сводило меня с ума. Тяжело было не смотреть на них, но возможно. А вот от сильных рук, с закатанными рукавами, локти которых Коул предпочёл положить на край стола, было куда сложнее оторваться. Орнаменты татуировок интересовали меня также сильно, как и прекрасные мышцы, которые были натянуты, словно жгуты.
Всё оставшееся время, проведённое за столом в том же напряжении, мама решила украсить пинками по моей ноге и убийственным взглядом. А когда все начали перебираться в гостиную, она и вовсе схватила меня за руку и повела на кухню. И только убедившись в отсутствии любопытных глаз и ушей, начала отчитывать меня.
– Когда ты успела стать такой распущенной? Что, не можешь глаз оторвать от этой твари, которая называет себя «мужчиной»?
– Мам, мне просто было интересно, что это за человек! – громким шёпотом я попыталась защитить себя.
– Да тебе и в штанах у него было бы интересно! Что он…
Моментально вспыхнув от злости, я выдернула руку из цепкой хватки матери, тем самым перебив её.
– Что за бред ты несёшь? Ты себя вообще слышишь? Ну хоть иногда, мам? – пискнула я, – Что с того, что я посматривала на молодого парня? – добавила я чуть тише, потерев запястье, которое ныло от такого сжатия.
– Молодого? – мама засмеялась в голос. – Этому молодому парню скоро 33 исполнится! Чтоб больше я не видела тебя рядом с ним! Поняла меня?
С
