меня седой мужчина с острой бородкой и белыми пушистыми усами, он был слегка грузным, но перемещался по комнате довольно ловко. Доктор подошёл к умывальнику и тщательно вымыл руки с мылом.
А я, стало быть, – Нина Сергеевна? Странно. Это имя нигде не отзывалось внутри меня. Оно будто было совсем чужое, не моё.
– Разрешите вас так называть? – мужчина сел на табурет возле кровати и внимательно посмотрел на меня.
Ах вот оно что! Значит, я могу не разрешить? Откуда же они откопали эту Нину Сергеевну?
Увидев мой озадаченный вид, доктор изрек:
– Лада Николаевна мне всё рассказала о вашем состоянии.
– Откуда же вы знаете моё имя, доктор? Мы с вами были знакомы? – прищурив и без того опухшие глаза, поинтересовалась я.
– На вашей одежде были инициалы Н.С., возможно вас зовут иначе, но нам нужно к вам как-то обращаться, пока память не восстановится. Вы ведь не будете против? Вот и замечательно. – Не дожидаясь моего ответа, заключил доктор. Он осмотрел меня, задал несколько дежурных вопросов и повернулся к стоявшей позади, словно прозрачная тень, Ладе. – В бреду пациентка говорила что-нибудь связное, имена называла?
– Владислав Иванович, не припомню такого, она в основном стонала и кричала, что и понятно… – Лада мельком взглянула на меня, и опустила голову.
А я смотрела поочередно то на сиделку, то на доктора, ровным счётом ничего не понимая.
– Стало быть, вы совсем ничего не помните? – строго спросил Владислав Иванович, глядя мне прямо в глаза. И почему-то от этого взгляда захотелось провалиться сквозь землю.
Я отрицательно покачала головой.
– Что ж… – вздохнул доктор. – Это вполне вероятное осложнение. Чудо, что вы вообще выжили после такой потери крови.
– Крови? – ошарашенно вскрикнула я, удивившись внезапно вновь обретенной силе голоса. Да что же такое случилось со мной?! Ран и повязок на теле я не чувствую, хотя, после укола я и само тело не чувствую. Какая беда могла приключиться? Абсолютная темнота в голове, ни одной мало-мальски знакомой картинки, ни одной мысли, чтобы зацепиться.
– Да, моя дорогая, вы потеряли много крови, и нас порядком напугали. Если честно, никто не верил в то, что вы выживете. За исключением Лады Николаевны. Вас принесли без сознания в мокрой, грязной, пропитанной насквозь кровью одежде…– доктор набрал полную грудь воздуха, – Значит, события, с вами произошедшие, вы вспомнить не можете? – после продолжительного выдоха, пристально посмотрев на меня всё тем же колючим взглядом, произнёс Владислав Иванович.
Я снова покачала головой и нахмурилась.
– А вы тоже не знаете, что случилось? – глядя исподлобья задала я вопрос доктору.
– Мы смеем лишь предполагать.
– И что же? Что вы предполагаете?
– Знаете, Нина Сергеевна, а обсудим-ка мы это завтра после полудня,
