style="font-size:15px;"> Экспедиция должна была скрытно проводить обследование и опись территорий, прилегающих к реке. При этом всё так засекретили, что запутали руководителей Российско-американской компании на местах, искренно считавших Амурскую экспедицию подразделением компании.
Орлова назначили в подчинение к Невельскому, не предупредив об этом его непосредственных начальников в Российско-американской компании, в результате чего неоднократно возникали недоразумения, из-за которых Невельской выходил из себя.
Штурман доложил Невельскому о проделанной работе и высказал мнение, что зимовье лучше бы заложить в другом месте, где рядом и река, и хорошее береговое сообщение с заливом Счастья. Закладывать зимовье на продуваемой всеми ветрами косе, где шум волн заглушал голоса, не говоря уже об отсутствии питьевой воды и прочих прелестях, было по меньшей мере неразумно. Но переубеждать Геннадия Ивановича было пустое занятие.
Приказы не обсуждаются, и Орлов приступил к строительству зимовья, названного Петровским, а Невельской с двумя гиляками, добрыми друзьями Орлова, убыл на судне в Аян. Гилякам предстояло сыграть роль представителей народа, заветная мечта которого – платить подати русскому царю.
Прибывших «уполномоченных» в Аяне обласкали. Завойко и преосвященный Иннокентий показали им церковную службу, одарили подарками. Невельскому весь этот спектакль нужен был для того, чтобы не только он сообщил Муравьёву о «желании» гиляков войти в состав Российской империи, но имелись бы и свидетели в виде представителей церкви и местных властей.
Всё шло замечательно, по задуманному плану. Невельской решил объявить устье Амура русским владением. Не по своему желанию, а, так сказать, по просьбе местных трудящихся.
На бриге «Охотск» он вернулся с ошеломлёнными неожиданно свалившимся на них счастьем гиляками в Петровское. Там взял на борт ничего не подозревавшего Орлова, с тем чтобы штурман показал ему путь к месту на берегу Амура, где можно организовать поселение.
Хотя ранее Невельской бодро докладывал Муравьёву, что линейные корабли могут входить в Амур, на маленьком бриге делать это он не рискнул. Оставив судно стоять на якорях у входа в северный канал, Невельской и Орлов на двух вельботах прошли до указанного Орловым места на мысе Куегда. Теперь Орлов Невельскому был больше не нужен. Он отправил его обратно на судно. Командиру брига капитан 1‑го ранга дал приказание доставить в Петровское жену Орлова с грудным ребёнком. Тот не видел супругу больше года и только по письмам и рассказам знал, что у него родилась дочь. Экипажу брига Невельской велел остаться на зимовку в заливе Счастья «для подкрепления нашего поселения и фактического влияния нашего в этой стране». Помимо олицетворения морской мощи державы морякам предстояло принять активное участие в возведении построек.
Сам же Невельской на вельботе с вооружёнными матросами,
