Мефодьевич пришел к выводу, что Южный берег Крыма является лучшим местом на земле для мускатных виноградников, на их базе можно создавать сказочные вина, – и заразил своей идеей многих виноделов.
Дегустировали вина в уютном кабинете главного технолога. Каждый стаканчик вина Ксения преподносила как самый благодатный и неповторимый – и ее гостям, казалось, что так оно и есть на самом деле. Вскоре Веркины щеки разгорелись румянцем, глаза приобрели особый блеск, а сердце наполнилось благодарностью и светлой завистью к хрупкой красивой женщине, посвятившей свою жизнь такой интересной профессии. Виктор в дегустации вин участвовал символически, зато отведал коньяку и тоже ощущал прилив вдохновенья. Но они опробовали только один сорт вина, «Мадеру», правда, двадцать ее разновидностей – от той, что была заложена год назад, и той, которая пролежала в подвалах пятнадцать лет. Последнее обстоятельство снова вернуло Верку к вопросу о военном периоде «Массандры». Ксения вместо ответа показала на стол, на котором стояли графин с вином и несколько тарелок с закусками, и предложила перейти от дегустации к обеду. Тут обнаружилось, что все сильно проголодались, поэтому предложение было принято единогласно. В графине оказалась купажная «Мадера» трехлетней выдержки – пожалуй, самое вкусное вино, которое пробовала сегодня Верка. Она уже не сдерживала себя и пила и ела в полное удовольствие. Ксения пила наравне с ней и расспрашивала, откуда она родом, как попала в Крым, почему выбрала своей профессией виноделие и прочее. Верка отвечала правду, но в шутливой форме, мол, в десятом классе сбежала из дому, попала в плохую компанию и, чтобы с ней покончить, уехала к тете в Симферополь. Она больше говорила для Виктора, предчувствуя неизбежность более подробного разговора с ним на эту тему. Потом снова заговорили о вине, и Ксения как-то незаметно перешла от предвоенного периода к войне:
– Мое первое вино, прообраз «Мадеры», уже набирало силу, когда стало ясно, что Крым не удержать.
Появилось навязчивое слово «эвакуация», все только и думали о ней, но долгое время никто не хотел в это верить. Однако спрятаться от суровой правды не удалось: однажды на заводе появились люди в военной форме. В тот же день директор собрал совещание и объявил о том, что наиболее ценные коллекции вин будут вывезены в тыл, а подвалы – взорваны. Слово взял майор. Он просто констатировал: отныне все мы мобилизованы на выполнение государственной и военной задачи. Я была назначена ответственной за эвакуацию коллекции, а главный инженер – за обеспечение доступа минерам. Все остальные нам помогали. Мне пришлось срочно осваивать профессии завхоза, конструктора, дипломата, надзирателя, писаря, такелажника и бог знает кого. Я училась просить, уговаривать, убеждать, драться и даже материться. Ведь мне надо было самой разработать конструкцию специальных ящиков для упаковки контейнеров с бутылками, найти мастеров, организовать поиск досок, гвоздей, инструментов и приспособлений по изготовлению тары и ее заполнению. Потом требовалось осмыслить, как доставить
