когда нужно выходить в свет. У меня появилась неожиданная идея: для того чтобы насладиться свежестью этого рассвета, я опустила руку внутрь себя. Когда я ее достала, на ней было достаточно смазки, которую я решила нанести на тело своего любовника, на все места, которые посчитала нужными: на его щеки, лоб, шею, грудь и даже губы, а он с жадностью облизывал мои пальцы. Я не забыла и про виски Луи и ямочку за ухом, потому что из опыта знала, что несколько капелек, нанесенных именно на эти места, стимулируют особенно. Когда я закончила, он сделал то же самое, только со своей семенной жидкостью. Я не почувствовала ни смущения, ни отвращения, напротив, испытала сильнейшее желание выпить эту смесь у ее источника.
Час девятый, радоваться наступлению весны.
Луи с удивлением посмотрел на меня, казалось даже, он немного испугался, когда в дверь легонько постучался Ришар, который затем приоткрыл дверь, и мы увидели, что за ним стояла хрупкая изящная фигура.
– Пришла девушка, которую вы ждали, – произнес он вполголоса.
– Спасибо. Пожалуйста, пусть заходит.
Я узнала молодую женщину в военной фуражке, которая также была у нее на голове, когда я приходила в салон DragonTatoo на улице Руа де Сисиль, чтобы уговорить ее приехать в наш дворец.
На ней самой было множество татуировок, в том числе и на видимых частях тела: на руках, шее, плечах. Нелепая мужская одежда совершенно не вязалась с тонкими чертами лица женщины.
– Здравствуйте, – сказала она, улыбнувшись.
Ее звали Стефан, как известную актрису Стефан Одран, имя подходящее и для мужчин, и для женщин настолько, насколько это позволял закон. Луи очнулся и, казалось, только сейчас обратил внимание на нашу гостью.
– Стефан?
Он очень хорошо знал эту женщину, так как именно благодаря ее ловкой руке и таланту на его теле появились некоторые из татуировок, в частности витые узоры на левом плече.
– Что ты задумала?
– Тсс, немного терпения, месье! – попыталась я остудить его пыл.
Девушка в майке цвета хаки разложила свои материалы и инструменты, которые содержала в идеальной чистоте и полной исправности. Когда она закончила приготовления, то обратилась ко мне:
– С кого начать?
– С меня, если тебя это не смущает.
– Я всегда считал, что ты даже слышать об этом не хочешь, – удивился Луи.
– Верно. Но я не хотела делать ее только себе. Это другое.
– Что ты хочешь сказать?
Мне незачем было говорить ему об этом заранее. Он и так прекрасно понял мою затею, по крайней мере, догадался, какую форму, скорее всего, примет мой проект.
Решив, что мои действия скажут ему больше, чем слова, я легла на спину, совершенно обнаженная, предоставив в полное распоряжение Стефан свой лобок, который она тут же начала брить. Скоро на нем не осталось ничего, кроме тоненькой полоски волос около больших губ. Луи не знал, что делать:
