в головное здание Министерства внутренних дел, где все принялись умолять меня возглавить их учреждение. Должен признать, такое предложение было более чем заманчивым. Но, с другой стороны, если бы я согласился, эти три человечка-червячка остались бы без должного внимания и заботы и, скорее всего, плохо кончили. Поэтому мне пришлось отклонить почетное предложение, ограничившись обещанием вернуться при первой же возможности. На беднягах полицейских лица не было. Они обреченно признали, что понимают мой выбор, но не могут обещать, что утешатся раньше, чем я вернусь.
Сожалею ли я о своем благородном жесте? Могу лишь сказать, что неблагодарность трех животных, ради которых я пожертвовал своим благополучием, не имеет прецедентов и иметь никогда не будет. Взять хоть самого Узурпатора, более известного под фамилией Митин. Вот уж кто гордится собой, ничего при этом не сделав, чтобы иметь основания для гордости! Не вижу, чем он может быть горд, кроме как своим самолюбованием. Такой напыщенный все время и довольный: и грудь, и ноги – колесом. Тьфу!
А какой нам прок от его гордости и самодовольства? Ответ: никакой. Ответ всегда будет один: ни-ка-кой! У этого человека слова едва сочатся с губ, когда он вообще снисходит до того, чтобы поговорить с нами. Куда, я спрашиваю вас, куда подобный лидер может вести нас, кроме как никуда?
После того как я столь необдуманно покинул Министерство внутренних дел, где я мог бы сейчас быть их Королем, меня заставили пешком тащиться по улице – километров двадцать заставили пешком тащиться, не меньше – до какого-то мрачного домишки, в котором не то что жить, рядом находиться с которым жутко. В нем не было ничего из того, что делает жилое помещение домом. Ну, мебель, скажем, кое-какая там водилась, если это можно назвать мебелью, но вот электричества или воды и в помине не было.
Судя по всему, нас не ждали, поэтому моим похитителям пришлось выломать заднюю дверь, чтобы я мог попасть внутрь. В доме было только две спальни, и в каждой – лишь по одной кровати. Мое благородство, само собой, не знает границ. Однако делить постель с совершенно незнакомыми мне людьми, которые, в довершение всего, даже умыться не изволят, – это, согласитесь, было бы неоправданно большой жертвой с моей стороны. Не люблю скандалы, но здесь мне пришлось встать в позу и пригрозить, что я намерен сейчас же вернуться в отель МВД и принять предложение гостеприимных констеблей стать их Монархом. Моим похитителям, хоть они и были просто в ярости, не оставалось ничего другого, кроме как признать правоту моих претензий и предоставить одну из спален в мое единоличное пользование. Однако если вы думаете, что утром мне подали в постель ароматный кофе со свежеиспеченными круассанами, вы глубоко заблуждаетесь.
В этой дыре даже такой мелочи не водилось. Правда, в столовой были выложены хлеб и масло и воздух был пропитан ароматом жасминового чая, но проблема заключалась в том, что, чтобы насладиться
