спросила она, обращаясь к незнакомцу. – Не хочу ехать куда-либо в таком виде.
Волосы девчонки были растрепанными, одежда пыльной и помятой, руки покрылись липким и грязным слоем. Еще бы, ведь после того, как она пыталась убежать по узким городским улочкам, никто даже не разрешил ей помыть руки.
Парень на секунду задумался, пристально смотря на Вилену своими яркими синими глазами. Не окажись девчонка в такой ситуации, она, возможно, сочла бы этого человека симпатичным. Но только не сейчас. Юноша не вызывал никаких эмоций, кроме отвращения и страха.
– Не пытайся сбежать, – строго ответил он. – Ты ведь понимаешь, что я не единственный, кто за тобой следит.
Первый раз за последние несколько часов девчонка усмехнулась. Это была нервная усмешка, с примесью жалости к самой себе, непонимания и комичности. Будто реальность решила сыграть с девчонкой в игру, правил которой никто не знал. Вилена точно не знала. Она могла лишь усмехнуться тому, что в ее скучной жизни, приправленной лишь переездами и частой сменой друзей и знакомых, может произойти нечто, выходящее за рамки даже ее понимания.
Вилена бросила сумку на пол, как делала это каждый день по возвращении домой. Сняла потрепанную обувь, замерев на долю секунды, прежде чем педантично поставить кеды на их законное место на деревянной полке для обуви. Стянула куртку, посвятив ей отдельный крючок рядом с вязаной кофтой мамы. Легкий ветерок подхватил запах знакомых духов, наполнив ими легкие, и Вилена мысленно улыбнулась, когда осознала, что вскоре аромат маминого парфюма впитается в джинсовку и останется вместе с Виленой. По крайней мере, хотя бы на какое-то время.
– Я никуда не сбегу. Все равно мне уже нечего терять, – голос дрогнул. – Там на кухне есть напитки… кола, сок. Можете выпить чаю… или яда, на ваше усмотрение, – уточнила Вилена, пытаясь подавить злостную улыбку. Девчонка никогда еще не была в такой ярости, как сейчас.
Парень ничего не ответил, лишь направился дальше, вглубь дома, мельком осматривая скромную обстановку. В конце коридора стояли коробки, очевидно все еще наполненные вещами. Родители Вилены не собирались надолго останавливаться в этом городе. Очередной переезд планировался на конец июня, сразу после экзаменов дочери. Но теперь он точно не мог состояться.
Вскоре послышался шум воды. Парень сидел на диване в гостиной, смотрел какую-то программу по телевизору. Он вел себя расслабленно, как у себя дома, заметил несколько семейных фотографий, но не стал внимательно рассматривать их. Его единственной задачей была доставка школьницы в ШЭИз, и ничто не могло сбить юношу с этого настроя.
Но парень замер, когда услышал непонятный шум. Он уменьшил громкость телевизора, прислушался, игнорируя все остальные звуки в доме: из ванной доносился плач, несдерживаемый и сильный, который ни шум воды, ни разговоры ведущих на экране, заглушить были не в силах.
Через
