свой электронный адрес, все личные файлы с телефона компьютерщики перешлют тебе на почту.
Серые стены начали съезжаться. Я пыталась втянуть ртом воздух и не могла. Взгляд упирался в закрытые жалюзи. Рядом тусклой позолотой отсвечивала губернаторская подставка для карандашей, с которой кто-то за последние сутки стер всю пыль.
– Но вы же сказали… Вы же обещали… Савелий Яковлевич… Я вот и костюм для тракта надела… Мне же в понедельник в эфир!
Он показал мне рукой с зажатым в ней смартфоном в сторону двери.
– Никакого эфира у тебя не будет. В кадр я посажу Анжелику. Ты уволена. Разговор окончен.
С лацкана его темного пиджака слетел и тонко звякнул, упав на пол, значок председателя Союза журналистов Петербурга.
Часть вторая
#раздавлена
Говорят, чем выше взлетишь, тем больнее падать. Мне было так больно, как будто меня сбросили с Эвереста. Следуя по коридору по направлению к ньюс-руму, я удивлялась, что вообще могу ходить. Голова раскалывалась от миллиона вопросов.
Савелия будто подменили! Уволить из-за какого-то ничем не примечательного поста! Про какой-то дурацкий, никому не интересный крем! Что за бред, что за несусветная чушь! Это ведь не ошибка в репортаже, я не говорила эту фразу по телевизору, это просто мое частное мнение.
И потом, в этом не было никакой логики. Савелий так восхищался прямым включением, в котором я конкретно опустила Раису Павловну, и так возмутился из-за ерундового поста, в котором я про нее даже не упоминала. В чем же истинная причина, почему он неожиданно вышвырнул меня за дверь?
Хлоп! Пшш-ш-ш-ш… Ура-а-а! По-здра-вля-ем! По-здра-вля-ем!
Я и не заметила, как зашла в ньюс-рум – где на меня обрушилась лавина праздничных звуков и восхитительных запахов. Меня встречали, как лидера гонки «Тур де Франс». Марианна щедрой рукой, украшенной очередным сказочным кольцом (на этот раз с сапфиром) разливала по пластиковым бокалам только что открытое шипящее шампанское. Три стола были освобождены от бумажно-компьютерного ига, сдвинуты вместе и нагружены разнообразной выпечкой: с яблоками, капустой, мясом, курагой. Перед моим мутным взором мелькнул особый пирог из дорогущей пекарни на Каменноостровском – с лососем и зеленью. Кто-то распечатал на принтере мою фотографию и прилепил на доску объявлений, подписав «Да! Алекса победила!» Мне хотелось крикнуть: «нет! Алекса проиграла! С огромным плеском села в самую гигантскую лужу на земле!»
По щекам потекли давно сдерживаемые слезы.
– Ребята… – всхлипнула я. – Ребята…
Марианна пару раз хлопнула в ладоши, привлекая внимание.
– Господа, господа! Потише, пожалуйста! Я бы хотела сказать тост!
Гул немного затих, все повернулись к королеве редакции, которая среди неформально одетых сотрудников (один
