Посольского приказа записано: «…о том патреарх поговорил слехка, что пригоде было митрополиту от него благословенье приняти наперед, да и перестал о том»[217]. Неловкость ситуации была отмечена не только гостями, но и организаторами приема. Позднее в Посольском приказе, где разрабатывался чин поставлення московского патриарха, опыт встречи Иоакима Антиохийского был учтен. В 1589 г., во время церемонии избрания патриарха в Москве, все было устроено так, чтобы митрополит Иов не встречал Иеремию II в соборе. После своего провозглашения на патриарший престол Иов приветствовал его в покоях царя[218]. Посольский приказ собирал информацию об обычаях и обрядах восточно-православной церкви. Борис Благово, посланник царя к султану в 80-х гг. XVI в. писал, например, в своем отчете, что «на александрейском патреархе была шапка патреаршеская, а нарицают его в папино место и ставят больши всех патреархов»[219]. В русском дипломатическом ведомстве ознакомились с правилами интронизации вселенских патриархов и со слов Иеремии II, но опирались на традиции, существовавшие при московском дворе. В частности, было решено не благодарить святителя Иеремию за избрание главы русской церкви.
Павла Алеппского можно упрекнуть в некотором преувеличении почтения царя к Макарию Антиохийскому во время его первого визита в Москву. В 1654 г. Макарий прибыл в Россию с рекомендательными письмами, в том числе от вселенского патриарха Иоанникия[220]. Павел полагал, что прием, оказанный им в Кремле, организован подобно аудиенции патриарха Иоакима в 1586 г. На самом деле образцом для него послужила встреча при дворе Паисия Иерусалимского, прибывшего в Москву в 1649 г.[221] Порядок приема иерусалимского предстоятеля, в свою очередь, основывался на прецеденте (приезде в 1619 г. иерусалимского же патриарха Феофана)[222].
Рис. 5. Фридрих Дюрфельд. Старый царский дворец в Московском Кремле. 1790-е гг. Вид на Теремной дворец, Верхоспасский и Благовещенский соборы. Бумага, офорт, акварель. ГИМ.
В Дворцовых разрядах записано: «Того же дня (12 февраля 1655 г. – Н. Ч.) был у государя в Золотой полате[223] святейший Макарий патриарх Антиохийский и всего Востока. А пристав был у патриарха думный дворянин Офонасей Осипович Прончищев[224] да дьяк Иван Бонифатьев. А встречи были патриарху: первая меншая встреча, на лестнице: окольничий князь Василий Григорьевич Ромодановской, да сын его столник князь Дмитрей Ромодановской, да дьяк Василей Михайлов; другая середняя встреча, на крыльце: столники Михайло Иванов сын Морозов да князь Григорей княжич Григорьев сын Ромодановской, да дьяк Давид Дерябин; третья болшая встреча, в сенех: боярин Иван Васильевич Морозов, да князь Федор княж Григорьев сын Ромодановской, да думный дьяк Семен Заборовской. А сам государь встречал патриарха близко своего государева места. Объявлил государю патриарха боярин Федор Юрьевич Хворостинин»[225].
Рис. 6.
РГАДА. Ф. 52. On. 1.1582–1588 гг. Кн. № 2. Л. 162.
РГАДА. Ф. 52. On. 1.1582–1588 гг. Кн. № 2. Л. 97.
Среди греческих грамот Посольского приказа сохранилось окружное послание константинопольского патриарха Иоанникия от 5 марта 1652 г. с просьбой о милостыне для антиохийского патриарха (РГАДА. Ф. 52. Оп. 2. № 443).
РГАДА. Ф. 52. On. 1. 1649 г. № 7 (Ч. 1, 2). Изд.: Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы: В 3 т. М., 1953. Т. 2. С. 97 и сл. Паисий Иерусалимский вел переговоры с русским правительством относительно перехода Войска Запорожского в подданство России;
Документы 1619 г. с описанием приема иерусалимского патриарха Феофана до нас не дошли. В связи с этим особое значение приобретают сведения о нем, содержащиеся в деле Паисия Иерусалимского (РГАДА. Ф. 52. On. 1. 1649 г. № 7 (Ч. 1). Л. 150–157). В Дворцовых разрядах подробности аудиенции Феофана Иерусалимского не сообщаются (Дворцовые разряды. СПб., 1850. Т. 1. С. 391, 400 и сл.).
Золотая палата имела то же значение, что и Грановитая; в XVII в. «она становится обыкновенной приемной залой, в которой с меньшей пышностью и торжественностью представлялись государю патриарх, духовные власти, бояре и прочие сановники, иноземные послы, преимущественно на отпуске, посланники и гонцы»
Афанасия Осиповича Прончищева выбрали в качестве пристава антиохийского патриарха неслучайно. В 1633 г. он находился в Константинополе как посол и был
хорошо осведомлен о делах русской дипломатии на Востоке (РГАДА. Ф. 52. On. 1. 1633 г. № 1. Л. 1 и сл.;
Дворцовые разряды. Т. 3. С. 457–458.
