Смех и горе. Николай Лесков
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Смех и горе - Николай Лесков страница 4
Наконец, явился и он. Как теперь его помню: это был огромный, хорошо поджаренный, подрумяненный индюк на большом деревянном блюде, и в его папоротку был артистически воткнут сверкающий клинок большого ножа с белой костяною ручкой. Петр Иванович подал индюка и, остановясь, сказал:
– Прикажете раскроить?
– Нет, пожалуста, пожалуста… твоих услуг не надо, – отвечала генеральша.
Петр Иванович, не конфузясь, отошел в сторону.
На столе запылал кофейник, и генеральша обратилась к дочерям с вопросом, чего кому хочется. Ни одной не хотелось ничего. Надо помнить, что это были те времена, когда наши барышни считали обязанностью держаться неземными созданьями и кушали очень мало, а потому генеральша только и могла отрезать от индюка одно крылышко. Это крылышко какая-то из девиц подержала в руках, покусала и бросила на тарелку. Затем лакей доложил, что карета готова, и чопорные гости стали собираться. Но тут произошла престранная история, впервые поколебавшая мое высокое понятие о генеральшах.
Петр Иванов явился с огромными счетами, начал выкладывать за теплоту и за светлоту и вдруг потребовал за жареного индюка семнадцать с полтиной (конечно на ассигнации).
Генеральша так и вскипела.
– Чту ты, чту ты! Да где же это за индюка семнадцать с полтиной? Этак и за границей не дерут.
– Нам, сударыня, заграница не указ; мы свой расчет держим.
– Да мы твоей индюшки и не съели: ты сам видишь, я одно крылышко от неё отломила.
– Как вам угодно, – отвечал Петр Иванов, – только я ее теперь никому подать не могу. Как у нас русский двор, то мы, сударыня, только целое подаем, особенно ремонтерам, потому как это господа завсегда строгие.
– Ах, какой же ты мошенник! – закричала генеральша.
Петр Иванов просил его не порочить.
– Нет, скажите Бога ради, мошенник он или нет? – обратилась генеральша заискивающим тоном к моей матери.
Мать промолчала, а Петр Иванов положил на стол счеты и вышел.
– Я не заплачэ, – решила генеральша, – ни за что не заплачу, – но тут же и спасовала, потому что вошедший лакей объявил, что Петр Иванов не выпускает его с вещами к карете.
– Ах, боже мой, разве это же можно? – засуетилась генеральша.
– Торговаться вперед надо, – отвечал ей поучительно Борис.
– Но, мой друг, пойди, уговори его. Вы позволите?
Мать позволила, Борис пошел, долго кричал и вернулся с тем, что менее пятнадцати рублей не берет.
– Скажите, что же мне делать? – засуетилась снова генеральша.
Мать моя, зевая и закрывая рот рукою, отвечала генеральше по-французски, что надо заплатить, и добавила, что с одного ее кузена на Кавказе какие-то казаки на постоялом дворе потребовали пять рублей за пять яиц