в страстном поцелуе. Влюбленные осторожно опустились на приготовленную постель. Потом пришло забвение: ни дождь, ни гром, ни шуршание мышей не могли заставить их разжать объятия и оторваться друг от друга.
В едином порыве сорвали они одежду с изнемогающих тел и задохнулись от неудержимого желания. Иван положил голову Лизе на грудь.
– Возьми же меня, наконец, – простонала она, – я не могу больше ждать!
Когда молодой человек овладел ею, Лиза вскрикнула и изогнулась. Они любили друг друга в красном свете фонаря на полу старого замка, как только могут любить мужчина и женщина, молодые, красивые и неистовые.
Во время этого акта любви пустыми и мелочными казались все прочие, оставшимися за стенами заботы. Где-то далеко остались верная боевая подружка Алка и бывший сослуживец, а теперь компаньон Андрей Берестов. Страсть буквально била ключом из Лизы, она кусала партнера за соски, царапала ему плечи, яростно извивалась под ним, словно выкачивая все жизненные соки до последнего.
Ближе к полуночи, насытившись, любовники лежали, тесно прижавшись друг к другу. Тихо играло радио. Иван лениво курил, наблюдая за поднимающимся вверх дымом, Лиза дремала. По радио передали время. Полночь.
Вдруг раздались глухие удары колокола. Лиза резко села.
– Ты слышал? Что это было?
Она непроизвольно заговорила шепотом. Иван тоже прислушался, но звуки не повторились.
– Не знаю, – ответил он. – Возможно, порыв ветра. Или молния ударила в колокольню.
– Но гроза уже давно кончилась. И… как здесь мог сохраниться колокол за столько веков… Я не видела никакой колокольни…
– Я тоже, но никто же не может запретить человеку вешать колокола, где ему взду…
– Тс-с-с…
Медленно текли минуты. Иван снова прикурил и предложил сигарету Лизе. Тут в дверь постучали. Три раза. Словно кто-то умолял впустить его.
Лиза снова легла и поправила одеяло на груди.
– Там снаружи кто-то есть!
Иван Золотов что-то недовольно проворчал, натянул штаны и взял в руки лампу. Интересно, кто это может стучаться в такое позднее время в заброшенный замок? Он приблизился к воротам. В двери был глазок, прикрытый маленькой деревянной заслонкой.
Иван приоткрыл ее, посветил фонарем и…
На него дохнуло замогильным холодом и смрадом. Нечто ледяное, словно ворох снежинок коснулось его кожи и вновь пропало. В это мгновение раздался голос.
Тонкий и печальный, он выводил тягучую заунывную мелодию на непонятном языке. Шорох дождя и завывание ветра странным образом вторили этому голосу. Он обернулся и обомлел. В зале появилось освещение. Зажглись несколько факелов в разных концах залы, и по лестнице в дальнем углу стали спускаться фигуры в черных балахонах. Песня продолжалась, и фигуры (их было одиннадцать, Иван
