бед Нельсона при Абукире и Трафальгаре никто уже не мог оспаривать первенства Англии на море.
Но за то внутри государства обнаруживались симптомы менее отрадные. Они давали повод даже к серьезным тревогам. Война с её стремлением к объединению сил предоставила правительству диктатуру, и по заключении мира заправлявшее делами торийское министерство Ливерпуль-Кастельриф-Эльдона по-видимому не желало добровольно расстаться с властью.
Национальный долг возрос до 900 миллионов фунтов стерлингов. Рынки Европы, несмотря на превращение Наполеоновской континентальной блокады, оставались по-прежнему недоступными. Хлебные законы, возобновленные в пользу привилегированных классов, повлияли на вздорожание хлеба. При большом предложении и при малом спросе фабричный труд вознаграждался недостаточно. Получалось накопление богатства без соразмерного его распределения. Средний класс, цвет английского народа и истинный элемент здравомыслия, заметно утрачивал свое значение. Кругом распространялись нужда и бедность.
При таких условиях зарождалось недовольство, приобретала почву агитация. Законодательные проекты либеральных вигов оказывались недостаточными. И вот так-то на английской почве возникла демократическая партия и решительно взяли верх демагоги, в роде Гента и Боббетта, не разборчивые в средствах и готовые на всякие крайности. Начались беспорядки, мятежи, повлекшие за собой печальные последствия.
Правительство в свою очередь не преминуло прибегнуть к крайним мерам. Прекратив действие акта «Habeas Corpus», оно возобновило закон против тайных и мятежнических собраний, за соблазн солдат установило смертную казнь и расширило практическое применение статута Эдуарда III о государственной измене. Свобода слова была подавлена. Полицейская власть давала чувствовать себя всюду. Вошли в честь низкие способы преследования. Пользовались услугами глубоко презренных сыщиков и доносчиков. Лорд Сидмоут, министр внутренних дел, циркулярно предписал лордам-лейтенантам графств арестовывать каждого, на кого последует донос о печатании богохульств и мятежнических памфлетов, причем не требовалось, как доселе полагалось по закону, признания виновности заподозренного, по приговору присяжных. При таких нарушениях Конституции и «Magna Charta», казалось, снова вернулись мрачные времена Стюартов. Сила получила перевес над правом. Недовольство на это было всеобщим. Боббетт, влиятельнейший издатель широкораспространенной народной газеты, бежал в Америку, чтобы, как он говорил, написать там историю последнего дня английской свободы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
