в третьем, а там как Аллах подскажет.
– Не хотите отвечать, милейший, – это дело ваше, – повысил голос Хункарпаша. – А всякое там тарам-бурам говорить – это не для моего слуха. Моя жизнь уже закатывается, и я все про нее знаю. И слушать истины из ваших уст – мне обидно.
– Не обижайтесь, дорогой, – ответил Кривой. – Разве человек может знать, что и когда произойдет! Это знает только Господь да я.
– Ты? – удивился Хункарпаша, вглядываясь в невозмутимый профиль попутчика.
– Конечно. Я знаю это потому, что сам предопределяю свою судьбу и свои поступки, и никто над ними не властен.
– Даже Аллах?
– А зачем ему меня направлять, если я иду с ним по одному пути!
«Странный попутчик мне попался, – подумал Хункарпаша. – Уж не из ваххабитов ли? От него так и несет фанатизмом. С такими спорить или просто говорить бесполезно. У них мозги только в одну сторону закручены».
На склоны гор стали наползать вечерние тени, в которых прятались трава, кустарник на склонах, указатели на дорогах. До дома оставалось проехать километров семь, когда возле большого леса кривой сказал:
– Остановите здесь, уважаемый.
Хункарпаша удивленно посмотрел на него.
– Но здесь же нет никакого жилья. Где же вы будете ночевать?
Уже вылезая из машины, Кривой изрек:
– Аллах сделал так, что каждой твари предопределил свое место на земле. Даже в этом лесу для меня найдется какая-нибудь щель. Спасибо, дорогой. Даст Бог, еще встретимся.
«Это вряд ли», – с усмешкой подумал Хункарпаша и вдруг увидел, как из леса вышли трое и стали приближаться к машине.
– Ну, я поеду, – неуверенно, с испугом сказал он, словно прося у Кривого разрешения, но тот все еще стоял у машины, опершись на дверцу. Он ответил, словно подслушав мысли старика:
– Ты подожди немного, сейчас меня встретят мои друзья, и ты поедешь дальше
Хункарпаша со страхом наблюдал, как подходят люди. Все трое были вооружены автоматами, пулеметом и гранатометом, в разгрузочных жилетах торчали головки зарядов от подствольного гранатомета и запасные обоймы с патронами. «Вот так влип! – подумал старик. – Эх, старый дурак, старый дурак! Молодых учишь, чтобы не брали незнакомцев в дорогу, а сам попал, как старый петух в суп. Что же делать? Бежать? Нажать на газ и… Ведь мотор-то заведен! Нет, сыпанут очередь, и все, конец! Или положиться на судьбу?»
Он искоса взглянул на Кривого и увидел нацеленный на него насмешливый одноглазый взгляд. Понял, что Кривой словно читает его мысли, как старый мулла Коран, и напугался еще больше. Боевики все были бородатыми, худыми и изможденными. Они остановились шагах в десяти от машины, и Кривой подошел к ним. Они о чем-то разговаривали минут десять, а Хункарпаша терпеливо ждал. Иногда боевики поворачивались к нему, и он понимал, что они разговаривают о нем и решают его участь. Хункарпаша не боялся
