на легкий испуг: пространство освещала лишь крошечная полоса света между дверцами, – и стал ждать, когда его отыщут. Он слышал, как товарищи ходят по дому, ищут его в дурацких местах, например за занавесками. Тогда он тоже положил голову на что-то похожее. Теперь же кожей мокрой от слез щеки он почувствовал шнурок и узел.
Туфля исчезла, и его голова с глухим стуком упала на пол. Туфля ткнула его в бок. Слишком сильно. Вспыхнула узкая полоска яркого света, и он перекатился на спину, чтобы посмотреть на свет. Теперь он не видел ничего, кроме слепящего света. Свет взорвался в его глазах и расцвел у него в голове, а темнота вокруг этого пульсирующего центра только сгустилась.
Свет исчез. Туфля толкнула его, перевернув на бок. В окружающей черноте внезапно возник серый прямоугольник, затем раздался щелчок и серое пятно пропало.
Глава 14
Фрида нажала на кнопку звонка знакомой двери. Однако звука не последовало, а Фрида не могла понять, сломан звонок или просто звенит где-то в глубине дома, поэтому позвонила снова. По-прежнему тишина. Она несколько раз постучала тяжелым дверным молоточком. Отошла от двери и посмотрела на окна. Свет не горел, внутри не угадывалось никакого движения, других признаков присутствия хозяев в доме тоже не было. Может, он ушел? Она снова постучала, прикладывая больше усилий, и от ее ударов дверь задрожала. Она наклонилась, открыла почтовую щель в двери и заглянула внутрь. На коврике лежала груда конвертов. Она уже собиралась уйти, когда изнутри донесся какой-то звук. Она снова постучала. Теперь сомнений не осталось: в доме кто-то ходил. Фрида услышала приближающиеся шаги, затем что-то загрохотало, раздался скрежет отодвигаемого засова, и наконец дверь отворилась.
Рубен прищурился, словно даже тусклый свет хмурого ноябрьского утра оказался для него слишком ярким. Он был одет в замызганные джинсы и расстегнутую на груди рубашку. Похоже, он не сразу узнал Фриду: на его лице возникло озадаченное и растерянное выражение. Фрида уловила исходящий от него запах перегара, табака и пота. Очевидно, он по крайней мере одну ночь провел в одежде.
– Который час? – спросил он.
– Четверть десятого, – ответила Фрида.
– Утра или вечера?
– Как по мне, сейчас день.
– Ингрид ушла, – неожиданно сообщил Рубен.
– Куда?
– Бросила меня. Ушла и сказала, что больше не вернется. Не захотела говорить, куда идет.
– Я не знала. Можно войти?
– Лучше не надо.
Но Фрида, оттолкнув его, вошла в дом. Она не была здесь больше года и сразу заметила его запущенный вид. В одном окне треснуло стекло, а с люстры слетел плафон, выставив на всеобщее обозрение идущие от лампочки провода. Фрида оглянулась и наконец увидела телефонную трубку:
