ему было нанесено решительное поражение и он бежал после многих приключений во Францию. Людовик XIV относился к нему радушно, но Людовик XV согласился по Аахенскому договору изгнать ею из своей страны. С этих пор начались бесконечные скитания английского претендента, единственным утешением которого была верная подруга, мисс Клементина Уакиншоу. Он сошелся с нею в Шотландии, после чего она родила ему дочь, которая, однако, послужила впоследствии предметом разлада между родителями. В одно прекрасное время мисс Уакиншоу покинула Карла-Эдуарда и претендент на английский престол остался без главной поддержки. Так как друзья также начали покидать его один за другим, то он с горя начал пьянствовать и в скором времени дошел до такого состояния, что приверженцы Стюартов с ужасом начали ждать времени, когда последний представитель династии сойдет в могилу, положив конец их надеждам на реставрацию. Тут-то неожиданно вмешалось в дело французское правительство. Потеряв надежду на то, чтобы Карл-Эдуард снова высадился в Англии или, по крайней мере, держал ее в страхе, оно решило обеспечить Стюартам потомство, так как продолжение этого рода и связанная с ним возможность смут в Англии могла быть только на руку Франции. Для этой цели Карл-Эдуард был вызван в Париж, где ему предложили жениться на молодой княжне Штольберг, взамен чего он будет получать 240.000 ливров пенсии. Само собой разумеется, что жалкий, истощенный неумеренной жизнью, потерявший всякие надежды претендент, которому к тому же был 51 год, согласился и в 1772 году был совершен брак в Париже.
Княжна Штольберг и была графиней Альбани (титул «граф Альбани» Карл-Эдуард стал носить спустя некоторое время, когда, как мы сейчас увидим, все попытки, его быть признанным кем-либо из европейских коронованных особ в качестве законного английского короля не увенчались успехом). Это была очаровательная женщина. «Немка по рождению и имени, – говорит Сен-Ренэ-Тальяндье, – она была совершенная француженка по образу мыслей и к ее очаровательным приемам присоединялась еще необыкновенная живость ума. Ученая без педантизма, страстно любящая искусство, Луиза Штольберг, казалось, была рождена для того, чтобы быть грациозной владычицею умственной аристократии своей эпохи в самых высших слоях образованного общества». Близость такой женщины должна была благоприятно отразиться на беспутном Карле-Эдуарде, и действительно, он сделался совершенно иным человеком. В нем проснулось прежнее достоинство и прежняя вера в свое династическое будущее. К несчастью, ни папа Климент XIV, ни великий герцог Тосканский, во владениях которого он поселился, не признавали его королем, и это заставило его снова погрузиться в прежний мрак отчаяния и опять отдаться вину, дававшему возможность забыть на время все невзгоды жизни. Здоровье его пошатнулось, силы ослабели. Жена должна была почувствовать к нему отвращение, тем более что Карл-Эдуард жестоко обращался с нею. Она долго томилась, ждала. Нужен был удобный случай,
