и чуть приподняв подбородок. Его мрачный наряд вызывающе дисгармонировал с солнечным весельем зала и яркими одеждами окружающих его людей. Один нахальный солнечный луч падал прямо на его руку, и перстни на ней горели, оставляя в глазах смотревших на них обжигающий белый след. Другой луч кувыркался в его волосах, мягко спадающих на ворот кожаной куртки. При его свете было видно, что они отливают не холодным синим, а теплым каштановым цветом.
Напрасно Алла вглядывалась в его лицо, пытаясь найти в нем хоть след улыбки, отражение мысли… Но не видела ничего, кроме застывшего в одной точке взгляда прозрачных голубых глаз и плотно сжатых безжизненных губ. Она попробовала утешить себя тем, что стоит далеко и недостаточно четко видит его лицо, но ей самой стало стыдно от этого самообмана: ведь он не даже не опустил веки, не дрогнул ни одним мускулом, чтобы показать, что видит ее, что узнает ее.
На несколько мгновений Алле показалось, что она сходит с ума. Наверное, она никогда не разговаривала с Алексом, даже не подходила к нему близко. Этой ночью она спала в своей постели, и никаких ночных опасностей не было. Она не стояла возле саркофагов вокруг блестящей колонны, не проводила расчеты за компьютером в куполе, не видела высохшую желтую мумию когда-то всесильного диктатора Холдрема, не шла по кладбищу Знаменитостей под сенью просыпающихся деревьев… Просто настал день демонстрации, и она пришла сюда, на свою работу, как и все остальные. И этот «объект», как они его называют, она видит всего лишь третий раз в своей жизни. Последних суток просто не было. Она их придумала, они ей приснились…
С трудом, но Алла все-таки сумела отогнать эти безумные мысли и стряхнуть с себя накатившее оцепенение. Нет, она не сумасшедшая. Несмотря на все, что ей пришлось испытать за последнее время. С последней надеждой посмотрела она в глаза Алекса, но не смогла уловить его взгляда. Где же их свет, согревавший ее все это время? Почему его руки, такие сильные и крепкие раньше, теперь безвольно висят вдоль тела? Почему он, такой живой и успевший стать ей таким близким, теперь так неподвижен? Мертвенно неподвижен… Она не могла найти в этой прямой застывшей фигуре ничего знакомого, ничего, к чему уже успела привыкнуть как к чему-то необходимому, чему-то, что всегда рядом. Она отвела, наконец, взгляд.
Это было поражение. Окончательное. Что она может сделать одна? Она подняла глаза вверх. Там, на сразу показавшихся ей подозрительными «антресолях», исправно мигала зеленая лампочка. Они опять взяли его под свой контроль. Наверное, зашили под кожу новый чип. Или это просто душа его, не справившись с возложенной на нее миссией, навсегда покинула восстановленное тело?
Вряд ли Алла когда-нибудь получит ответы на эти вопросы. Ей только осталась честь присутствовать на открытии грандиозного аттракциона мистера Бичема, и смотреть на то, как он открывает направленные в свой карман мощные денежные краны.
Девушка
