один распорот!Увы, другой утёк!
Распутный Нове-Город
Топорщит хохолок!
Хоть я товарищ светский,
Клянусь, князья и рать,
Над Марфою Борецкой
К среде возобладать!
Оружием ощерясь,
Я дам торговцам в дых
За дьявольскую прелесть
Порядков вечевых!
Идти готовы к ляху
Все смерды на Руси,
Кричаху и лаяху,
На Моску, яко пси!
Учить непросто бестий!
Отправлю всех ко сну!
Изъятые ж поместья
Вали кулём в казну!
Мы так хотели мира!
Склонив головки, мы
Просили Казимира
Избавить от Москвы!
Ах, лучше б выпить яду!
Казимеш был игрок,
И Новгороду-брату
В несчастье не помог!
Что ж, многие народы
Изведали гуртом
Трагедию свободы,
Бессильной пред клинком!
– Да плюньте на свободу!
Вам доля суждена
Пить огненную воду
Кувшинами до дна!
Московские страдальцы
Умели до зари
Высасывать из пальца
Большие пузыри!
В Москве – основа духа,
Куда тут не попрёшь,
Подставка,
Показуха,
Гниль,
Фальшь,
Обман
И ложь.
О город вый без вырвей!
О древний комсомол!
Мне почему-то Ширвинд
С Державиным пришёл
На ум… С ума, однако,
Сошли два москвича:
Иван Большой и Раков
По кличке Каланча.
Прекрасная услуга!
Решилась вся страна
Крошить сто лет друг друга
Без продыха и сна!
И всё? – читатель спросит…
И всё!
И всё, мой друг!
История уносит
Равно и песнь,
И пук…
Рублева приняв хмуро,
Змеиное своё
Звенигородский Юра
В Москву метнул копьё.
– Находятся кретины…
Скривясь, Рублёв сказал, —
Приписывать картины,
Каких я не писал!
Слоны нам снились кряду,
Верблюд в Ростов приплыл,
Никита Шахразаду
В Бомбее прибомбил.
Хоть вера в Бога крепла,
Под троном (Вот дела!)
Нашли мы кучу пепла
И мёртвого орла…
От птицы двухголовой
И блудоляс его
Нам перепал целковый
И больше ничего!
Отметим павших лица,
Спалённые дотла…
Пусть чистая страница
Останется бела!..
19. Песнь девятнадцатая
В коей, как всегда – тьма взрывов, море крови и горы трупов, но в коей появляется надежда размером не менее муравьинного уса, а также оживает один мёртвый, разложившийся утопленник, переживший, правда, Мафусаилова жеребца, и начинают говорить верлибрами Геракловы Столпы.
Хотя мы и просили,
Чтоб
