завтра мне предстоит тяжелый день.
Глава третья. Море штормов
Мои ожидания насчет трудного дня, начали сбываться, как только ранним утром в дверь моего временного пристанища кто-то с силой застучал. Приставленная к дверному проему мебель жалобно скрипела под могучими ударами, и казалось еще чуть-чуть и мои баррикады рухнут, не выдержав подобного натиска.
– Открывай, девчонка! – раздался свирепый голос, который как я определила, принадлежал здоровяку. – Я все равно вышибу эту безднову дверь, так что советую тебе открыть ее самостоятельно.
– Ищи дуру! – буркнула я, поднимаясь с кровати и с опаской отходя к противоположной стеночке. Казалось, что вся каюта содрогается от мощных ударов моего лысого надзирателя, и я с ужасом думала, что же будет, когда он все-таки ворвется внутрь. Неожиданно, за дверью все стихло, и я смогла расслышать голос камадо Гатлея, в котором сквозила неприкрытая ярость:
– Кант, позволь узнать, что ты делаешь?
– Девчонка заперлась изнутри, вот я…
– Безмозглый тупица! – в голосе Дрейка Гатлея послышался прямо-таки звериный рык. – Она и так напугана, а тут еще ты ломишься к ней, словно взбесившийся трёхрог!
– Но я…
– Довольно! – жестко произнес камадо. – Ступай отсюда, Кант.
– Да, повелитель. – Глухо ответил здоровяк, явно шокированный тоном Гатлея. Мне даже на секундочку стало жалко этого огромного мужчину, которого словно нашкодившего ребенка отчитали, да еще и перед посторонней девушкой. Как только шаги раздосадованного отповедью здоровяка окончательно затихли, за дверью послышался спокойный голос камадо:
– Я прошу прощения, что мой человек напугал Вас. Прошу, откройте дверь. Я даю слово правителя, что не причиню Вам вреда.
Страх постепенно отступал, и на его место пришло осознание того, что я действительно не смогу долго просидеть в запертой каюте без еды и питья.
– Обещаете? – к сожалению, мне не удалось скрыть дрожь в голосе.
– Обещаю. – Послышалось с той стороны баррикад.
Пыхтя от натуги, я кое-как оттащила мебель от двери, пропуская в комнату камадо Гатлея. Выглядел итамонец неважно: темные волосы растрепаны, под глазами залегли круги, да и все лицо осунулось, и приобрело какой-то землистый цвет – и куда только делся тот красавец-мужчина, который с таким независимым видом отстаивал свои права перед Охтием Вторым?
– Не нужно. – Резко бросил он, проходя мимо меня и устало опускаясь в кресло.
– Не нужно, что? – удивленно спросила я, нервно теребя рукой один из ограничивающих браслетов.
– Не нужно смотреть на меня с такой жалостью. – Сухо произнес он, барабаня длинными пальцами по подлокотнику.
Я покраснела, но все же нашла в себе силы насмешливо фыркнуть и с достоинством опуститься во второе кресло:
– Вы
