и подкрепленных действительностью, на тот же путь работы для блага своего государства и народа, или, вернее, всего человечества, Александра толкали и его личные, в высокой степени благородные, качества. Как личность Александр производил самое обаятельное впечатление, и все, кто имел возможность вступать с ним, в годы его молодости, в личные отношения, был глубоко очарован им. В истории имеется мало примеров того необычайного великодушия, которое проявлял Александр I по отношению к своим политическим врагам и изменчивым друзьям (Наполеон, Франц, Фридрих Вильгельм), и того постоянного мужества, с которым он вел борьбу с Наполеоном, невзирая на всевозможные неудачи, пока не победил этого колоссального разбойника. Известно глубокое огорчение Александра, когда он встретил на первых же порах препятствия осуществлению своего желания освободить себя от бремени неограниченной власти. Известны также его симпатии к крепостным крестьянам и его желание освободить их. Не наше дело останавливаться на выискивании причин, в силу которых это необычайное соединение передовых убеждений и столь благородных личных качеств в лице могущественного монарха, слово которого являлось непреложным законом, не привело к осуществлению и незначительной доли тех ожиданий, которые возлагали на Александра I его современники, когда он всходил на престол после мрачного царствования Павла. Мы хотели указать только, что самые пылкие ожидания современников имели полное основание в личных качествах Александра и характере его убеждений и стремлений.
Если восшествие на престол Александра I взволновало даже такого «старого воробья», каким был Державин, то понятно, во сколько раз более сильное впечатление это событие должно было произвести на такого пылкого энтузиаста и идеалиста, каким был Каразин, имевший в это время всего 27 лет от роду. Впечатление это выразилось в поступке, который людям положительным мог показаться сумасбродным, но который не показался таковым прекрасному юноше, вызвавшему своею личностью это сумасбродство. Пользуясь суматохою, царившею во дворце в первое время по воцарении Александра I, Каразин, во время одного из придворных церемониалов, пробрался в кабинет императора и там оставил на столе письмо на имя государя. Последний прочитал письмо и пришел в восторг как от тех идей, которые высказывались в письме, так и от его пылкого и задушевного тона. К сожалению, до сих пор это письмо не могло быть напечатано без пропусков, хотя, казалось бы, теперь оно имеет значение исключительно историческое. Мы остановимся на содержании этого письма подробнее, так как оно, с одной стороны, служило исходною точкою отношений Каразина к Александру I, а с другой – дает богатый материал для характеристики тогдашнего умонастроения Каразина, его идей и стремлений.
«Государь! – писал Каразин. – Ты царствуешь над сорока миллионами человек, искони приобыкших чтить власть, вне которой они не могут представить себе блаженства. Одного взора их царей
