пребывания мальчика под своим кровом, и он отправил его в Лифляндскую губернию, в город Верро, где очень славилось в то время учебное заведение Крюммера. Корф-отец умер в 1847 году. Таким образом, Н. А. Корф остался круглым сиротою тринадцати лет, проведя притом все свое детство, начиная с 6-летнего возраста, в скитальчестве по разным городам и весям России, но вынеся, однако, из этого целостное и сильное впечатление русского воспитания.
Глава II. Школьные годы
Учебное заведение Крюммера; его особенности и влияние. – Неожиданный переезд в Петербург. – Резкий переход в образовательно-воспитательном отношении. – Пансион А. Я. Филиппова и личность директора. – Влияние последнего на барона Н. А. Корфа.
Школьная пора барона Н. А. Корфа протекла при таких же резких переходах, как и раннее его детство. На десятом году жизни он очутился в истинно немецком учебном заведении Крюммера, где все преподавание велось на немецком языке, где разговорным языком был только немецкий, где весь склад жизни не только учебного заведения, но и города не имел в себе ничего русского, служил точною копией германского быта.
Как ни крут был такой перелом в жизни десятилетнего мальчика, но под влиянием неблагоприятных впечатлений, оставленных в нем временем, проведенным в Москве и Новгороде, его не тянуло в отцовский дом, в котором против воли отца он чувствовал излишние стеснения и гнет. Германизированный уголок с его привольем, ширью и отсутствием гнета более всего напоминал ему семейную школу Градовских (в Волчьем),– и мальчик быстро сжился с ним и полюбил его. Сам по себе Верро как незначительный городок, но очень благоустроенный, более походил на обширное село, чем на город, вполне благоприятствуя учащимся широко пользоваться всеми условиями сельского быта и летом, и зимой.
В ту пору в учебном заведении Крюммера находилось около ста воспитанников всех возрастов – от самого младшего, находившегося под женским присмотром, до так называемых «студентов» старшего класса, непосредственно переходивших в Дерптский университет, из которых каждый имел отдельную комнату и жил совершенно самостоятельно. Такая многочисленность и разношерстность состава заведения не помешала, однако, последнему удержать семейное начало. Барон Н. А. Корф удостоверяет в своих «Записках», что в учебном заведении Крюммера он «чувствовал себя в семье… Я чувствовал себя дома, под влиянием близких мне людей, и в классной комнате главного корпуса, и в обширнейшей зале его за обедом, и там же во время воскресной молитвы, совершавшейся самим директором, при полном сборе воспитанников, под звуки органа». Такой же «теплый, семейный характер» имели и акты, происходившие в этом учебном заведении, и гимнастические праздники в огромном манеже при нем, и катанье на коньках через все озеро, примыкавшее к саду заведения, при участии учителей и дирекции. На всех этих празднествах и развлечениях присутствовали жена и дочери директора, знавшие по именам каждого из воспитанников
