он сюда приходил, примерно так все всегда и оканчивалось. Вот почему он шел сюда снова и снова.
Гладко, как лосось, она вывернулась из его рук, подскочила к зажиму на верстаке, схватила оселок и принялась скрупулезно изучать клинок, над которым трудилась – будто прозанималась все утро одной заточкой.
Колл заморгал:
– Что за…
Грохнула дверь, и в мастерскую вошел Бранд. Колл заметался посреди комнаты – с могучим шатром в штанах.
– Хей, Колл, – поприветствовал Бранд. – Чего это ты тут делаешь?
– Ножны зашел закончить, – выдавил он. На лице полыхнул багрянец, он быстро повернулся к верстаку и смахнул на пол стружку.
– Ну, дай-ка гляну. – Бранд водрузил на плечо Колла руку. Боженьки, рука-то здоровенная: перекатываются мускулы, шрам от каната опоясал запястье. Колл вспомнил, как на его глазах Бранд подставил плечи под вес целого корабля, который иначе неминуемо раздавил бы Колла насмерть. Потом он прикинул, каково будет огрести такой ручищей по морде, если Бранду откроется все, чем его сестра и Колл занимались. И сглотнул – с превеликим трудом.
Но Бранд всего лишь смахнул с лица резчика соломенные волосы и заулыбался.
– Прекрасная работа. На тебе божья благодать, Колл. Тебя отметили те же боги, что и мою сестру.
– Она… очень… богобоязненная девушка. – Колл неловко ерзнул, приводя в порядок штанины. Рин за спиною брата свирепо выпятила надутые губы.
Слава богам, Бранд вечно ничего не замечал. Силен, предан и мягок нравом, как упряжная лошадь, он мог, однако, служить настоящим образцом невнимательности. Наверное, нельзя жить в браке с Колючкой Бату, если не научиться пропускать мимо себя уйму неприятных вещей.
Колл попробовал его отвлечь:
– Как там Колючка?
Бранд замешкался, словно решал в уме сложную головоломку.
– Колючка – как Колючка. Но я об этом знал, когда брал ее в жены. – Он усмехнулся Коллу в своем беспомощном духе. – По-другому и быть не могло.
– С такой, как она, непросто жить вместе.
– Расскажу каково, когда заживем! Полсуток она с королевой, половину остального времени упражняется нещадней прежнего, а дома уснула б скорей, тогда, глядишь, не найдется повод для ссоры. – Он утомленно почесал затылок. – Хотя и об этом, когда женился, я тоже знал.
– С такой, как она, непросто жить порознь.
– Эхехе. – Бранд уставился в пустоту, словно престарелый солдат, которому до сих пор никак не осмыслить кровавых ужасов прошлого. – Ей, как два пальца, сварить драку из самой мирной крупы. Но всякое стоящее дело – нелегкое. Я люблю ее, пускай она и такая. За то, что она такая, я и люблю ее. – Лицо его вновь прорезала та беспомощная усмешка. – Ну, зато без приключений – ни дня.
Громко стукнули в дверь. Бранд встряхнулся и пошел открывать. Рин, дурачась, изобразила воздушный поцелуй. Колл изобразил, как нежно прижимает его к сердцу, а Рин изобразила, как окатывает рвотой верстак. Когда она так себя вела, он млел от любви.
– Рад
