людей Китая. По данным рейтинга миллиардеров Forbes 2014 года, 42 из 268 новичков в этом списке – женщины. Впрочем, отмечается, что только 32 женщины-миллиардера – скромные 1,9 % всех миллиардеров мира – сыграли значимую роль в формировании своих состояний (остальные же их унаследовали). Следует обратить внимание и на таких новых миллиардерш, как Фолоруншо Алакиджа из Нигерии, которая перешла от дизайна модной одежды к разработке нефтяных месторождений, и Дениз Коутс – британка, управляющая крупным онлайн-казино.
В сентябре 2012 года левая французская газета Libération вышла с заголовком «Casse-toirichecon!» Это можно перевести примерно как «Ну и вали отсюда, богатый ублюдок!» Объектом этих поношений был Бернар Арно, богатейший человек Франции, который только что объявил, что переедет в Бельгию в знак протеста против 75 %-ого подоходного налога, введенного социалистическим правительством. Арно, управляющий конгломератом люксовых брендов LVMH, в конце концов отказался от своих планов, но перед этим пригрозил судом газете, оскорбившей его достоинство.
Весьма примечательно не то, что богачи стремятся найти себе и своему бизнесу налоговый рай, но то, что критика в их адрес пока что не произвела совершенно никакого эффекта. Если посмотреть, что происходит по другую сторону Ла-Манша, мы увидим, что британские власти всех мастей действовали и действуют противоположным образом – делают все, чтобы привлечь в страну богачей. Они исходят из двух аргументов, принципиального и прагматического: обогащение – это хорошо (как бы оно ни происходило), а некая щедрость со стороны богатых людей, пусть даже в форме налогов, – это лучше, чем ничего. Британские политики сделали серьезную ставку на сверхбогатых и на эффект «просачивания благ».
Французский подход – исключение. Англосаксонская модель принимается по всему миру, страны соревнуются в снижении «барьеров» для самообогащения. И в этом они следуют самой истории. Период с 1945 года до тэтчеровско-рейгановских реформ начала 1980-х – редкая эпоха, когда государство стремилось вмешаться и сгладить некоторые углы неравенства. В то же время богатые стали отходить от активной роли в политике, когда – по крайней мере, поначалу – этот эгалитарный подход казался более справедливым и экономически эффективным. Сейчас предостаточно статистики, подчеркивающей необычайные перемены, происшедшие за последние тридцать лет. Вот лишь некоторые факты.
По данным бюджетного управления Конгресса США, в период с 1979 (перед избранием Рональда Рейгана) по 2007 год (начало финансового обвала) доходы американцев в целом выросли на 62 %, с учетом налогов и инфляции. Однако доходы 20 % самых бедных американцев выросли лишь на 18 %. Для 20 % самых обеспеченных этот показатель составил 65 %, а для 1 % самых богатых – 275 %. Тридцать лет назад руководители американских компаний зарабатывали в среднем в 42 раза больше, чем работники. К середине 2000-х годов соотношение выросло до 380 к 1.
Пресловутый 1 % самых состоятельных американцев
