style="font-size:15px;"> – Он не уборщик, нечего ему делать в этом чулане! – раздается у нас за спиной голос Теодоры. – Это ниже его положения! – восклицает она, оглядываясь по сторонам и презрительно морща нос. – На Марсе у меня гардеробная была побольше этой кладовки!
– Вы не на Марсе, а в цитадели, – сквозь зубы цедит слуга, внимательно изучая покрытое морщинами лицо Теодоры своими розовыми глазами. – Бесполезным вещам много места не положено!
Теодора обворожительно улыбается и показывает на знак в виде дерева из розового кварца на груди мужчины:
– Боже мой! Неужели черный тополь из сада Дриопы?
– Полагаю, раньше ты такого не видела, – надменно отзывается он, а потом поворачивается ко мне. – Не знаю, как у вас там в садах Марса воспитывают розовых, господин, но на Луне вашей покорной служанке стоило бы держать себя в руках!
– Разумеется! О, это было так невежливо с моей стороны, – извиняется Теодора. – Я просто решила, что ты можешь знать Матрону Карену.
– Матрону Карену?! – недоуменно переспрашивает слуга.
– Мы вместе воспитывались в садах. Передай ей привет от Теодоры, скажи, что я навещу ее, если позволит время.
– Вы Роза! – восклицает слуга, становясь белым, как стенка.
– Была Розой. Лепестки давно опали. О, но я же не спросила, как твое имя! Я должна сообщить подруге о том, какой радушный прием нам был оказан!
Он бормочет что-то неразборчивое и быстро уходит, на прощание поклонившись Теодоре куда ниже, чем мне.
– Оттянулась? – спрашиваю я у нее.
– Всегда полезно немножко поразмять мышцы. Особенно когда все остальное разминать уже бессмысленно.
– Похоже, что моя карьера заканчивается там, где когда-то началась твоя, – мрачно смеюсь я, подходя к видеоэкрану рядом с постелью.
– Я бы не стала, – останавливает меня она, и я прикусываю нижнюю губу – это наш тайный знак, указывающий, что за нами следят. – Ну да, разумеется… Да и в видеосети вам сейчас делать нечего.
– А что там про меня говорят?
– Спорят, где именно вас похоронят.
Не успеваю ответить, как раздается резкий стук в дверь.
Розовая служанка Виктры провожает меня на личную террасу своей хозяйки. Похоже, что у нее ванна размером с мою постель.
– Какая несправедливость! – раздается женский голос из-за белесого ствола лавандового дерева. – Тебя просто выкинули за ненадобностью, как какого-то серого наемника! – восклицает Виктра, поглаживая колючий кустарник.
– Виктра, с каких это пор тебя волнует справедливость?
– Ну что ты вечно задираешься! Присядь, – недовольно говорит она.
Идеальное, сияющее лицо не портят даже шрамы, отличающие ее от сестры. Виктра садится и прикуривает какую-то модную сигарету, от которой пахнет лесоповалом на закате. Она пошире в кости, чем
