ж, тогда война начнется без твоего участия. Мы подготовили двоих Сынов, они постараются попасть на церемонию. Они – не золотые, поэтому, скорее всего, их поймают и порежут на мелкие кусочки в пыточной камере преторов, и миссия будет провалена. Значит, лидеры золотых выйдут сухими из воды, а наши мизерные шансы победить в этой дерьмовой войне станут равны нулю, и все потому, что ты не доверяешь Аресу!
– Забудь, я в этом не участвую! Арес мог бы сам ко мне обратиться, если ему нужна моя помощь!
– Как?! Он на Марсе, готовит революцию! С ним нет связи, золотые мониторят все каналы! Мог ли он пойти на контакт без риска для тебя? – спрашивает она, наклоняясь вперед и плотоядно обнажая в улыбке нижние зубы. – Скажи-ка, Дэрроу, ты хотя бы знаешь, чего они тебя лишили?
– В каком смысле? – напрягся я от ее странного тона.
– В таком, – спокойно отзывается она, задает какие-то команды видеокубу, на экране возникает изображение шахт Ликоса, и у меня внутри все леденеет. – Запись смерти Эо удалось вывести в эфир… – поясняет она, и я чувствую, как сердце гулко бьется где-то в горле, – однако мы показали ее не полностью.
Гармони включает запись, и комната, где мы находимся, превращается в шахту. Мы оказываемся внутри трехмерной голограммы. Это необработанные документальные кадры, а не монтаж для новостей, не то видео, что я смотрел сотни раз, – там казнь моей жены транслируется без звука.
Слышу собственные стоны, когда серые избивают мальчика, которым я был когда-то. В толпе раздается чей-то плач. Воцаряется неловкая тишина неотредактированной съемки. Моя мать низко опускает голову. Дядька Нэрол плюет в пыль себе под ноги. Мой брат Киран прикрывает руками глаза своим детям. Звук шагов. Дио, сестра Эо, поднимается на металлический эшафот. Сандалии царапают ржавчину. Рыдания. Дио наклоняется к моей жене. Эо такая маленькая, такая худенькая и бледная, словно призрак той горящей страстью девушки, которой я ее запомнил. Ее губы шевелятся. Как и в тот день, мне не удается расслышать, что она говорит. Внезапно Дио разражается рыданиями и начинает цепляться за Эо. Что же она ей сказала?
– Воспользуйся техникой, Дэрроу. Она же создана для просмотра.
Сам думал об этом тысячу раз, но доступа к записи у меня не было. Я не знал, как мне отыскать ее, не привлекая к себе внимания. И тогда, и сейчас у меня в голове крутится одна жуткая мысль: что же Эо такого сказала, чего я не смог бы вынести? Почему она сказала это Дио, а не мне?
В пиратской копии, разлетевшейся по сети, Дио вообще не показывают. А здесь, в оригинальной съемке, я могу просто взять и перемотать на начало. Так я и делаю. Можно увеличить громкость. Готово. Просматриваю все сначала: моя мать опускает голову. Нэрол сплевывает. Киран прикрывает глаза детям. Шорох шагов. Дио поднимается на эшафот. Все звуки раздаются в сотни раз громче. Убираю белый шум с помощью панели настроек и наконец-то слышу слова, которые моя жена сказала Дио:
– В нашей спальне стоит колыбель, которую я сделала своими руками. Спрячь ее до возвращения Дэрроу.
