какой-то! Я ведь только что трогала ее под кроватью, и со мной ничего не случилось.
Но, наверное, свой резон в поступке лорда имелся. Я не коснулась куклы, однако мои пальцы на миг словно окунулись в какое-то вязкое ледяное желе. Опять вернулось ощущение чего-то чрезвычайно гадливого.
– Мерзость какая! – с чувством выдохнула я и машинально вытерла руку о сорочку, словно в самом деле умудрилась испачкаться.
Мое движение заметил Томас. Он с некоторым изумлением хмыкнул, посмотрел на куклу, на мою руку, опять на куклу. И вдруг ткнул находкой в меня.
– Ну-ка, подержи! – приказал он.
Я с трудом удержалась от такого понятного желания покрутить пальцем у виска. То он шарахается от меня, словно опасается, что я отниму у него куклу. А теперь сам в руки вручает. Хоть бы определился.
Но вслух я ничего не сказала, лишь послушно потянулась к находке.
Однако, как ни странно, взять ее в руки я не сумела. Моя рука сама собой замерла в воздухе, не подчиняясь приказам разума. Впрочем, «приказы разума» – слишком сильно звучит. Я опять ощутила, что мои пальцы притронулись к чему-то склизко-влажно-отвратительному. И замерла, не в силах выполнить повеление лорда.
– Держи, – повторил он и шагнул ко мне, словно собирался насильно вручить мне эту проклятую куклу.
– Не могу, – испуганно пискнула я, одновременно с его движением отпрянув в сторону. – Прости… Простите, но не могу. Это выше моих сил!
Хвала небесам, Томас пропустил мимо ушей то, что я невольно назвала его на «вы». И он не стал настаивать на том, чтобы я приняла загадочную находку из его рук. Вместо этого он задумчиво почесал подбородок и спросил, глядя на меня в упор:
– Почему ты не можешь дотронуться до этой вещи?
– Не знаю, – честно ответила я и покосилась на пустые мертвые глаза куклы. Содрогнулась от ощущения, будто она исподволь наблюдает за мной, после чего тихо прошептала: – Мне кажется, что это очень плохая вещь. От нее веет холодом. Неужели вы не чувствуете?
– Я? – Томас усмехнулся. – Я-то чувствую. Но куда удивительнее то, что это чувствуешь ты. Знаешь, что перед тобой?
Я лишь пожала плечами. Да откуда же мне знать? Нашел, о чем спрашивать!
– Эта кукла изображает меня, – пояснил Томас. Поморщился, переведя взгляд на свою находку. – Видишь волосы на ее голове? Это мои волосы. А тряпка – это мой носовой платок. Вот, тут даже монограмма есть.
И он осторожно отвернул край ткани, показав мне переплетенные вензелем вышитые инициалы, которые образовывали сложный и очень красивый узор.
Да, но что насчет подозрительных пятен на платке? По-моему, это следы крови.
Правда, вслух я не стала задавать этот вопрос, потому что страшилась получить на него вполне однозначный ответ.
– И даже кровь моя, – продолжил
