читатель сам фантазирует на эту тему, в силу своей испорченности. А если у меня уровень испорченности невысокий и я со своей женой супружеские обязанности исполняю раз в неделю «бутербродом сверху». Что я могу нафантазировать в такой ситуации? Короче, гоните вы его в шею из нашего издательства, или пусть перестраивается в соответствии с повышенными читательскими запросами к постельным сценам.
– Степан, а ты в позе наездницы свою жену не пробовал?
– Господин Македонский, ну какие в нашей жизни могут быть эксперименты, если супруга у меня потомственный бухгалтер?! У нее в голове только голые цифры. Десять минут она еще готова терпеть мой разврат, а потом все: «Не подходи!». У нее дела, больная голова или квартальный отчет.
– Значит, так, я подумал, и мы решили. Тащи сюда рукопись с твоими правками, я сам прочитаю еще раз его роман, а потом поговорю с ним.
«Сумасшедшая любовь» вместо «Пятой колонны»
Через два дня директор издательства Македонский вызвал к себе автора «Пятой колонны».
– Садись, разговор есть серьезный. Кривуля на тебя докладную написал, он считает, что своим последним романом «Пятая колонна» ты хочешь пустить нас по миру. Скажи мне, только честно, положа руку на сердце, чем тебя грантоеды иноземные обидели? Ты же этих польских волонтеров просто под орех разделал. Это уже не роман, это злой памфлет на основу демократии получился. Американцы нам деньги выделяют на строительство демократического общества, а ты их мордой об стол. А со словом «толерантность» ты что сделал. Оно у тебя синонимом, прости меня господи, б-б-блядства стало. Это же какие-то Содом и Гоморра, а не Ядвига. И она у тебя не просто баба, а сотрудник ЦРУ, руководитель целого направления! Надо исправить все! Такой футбол нам не нужен! И еще, Кривуля вопрос задает, почему ты героев доводишь до постели, и все? На самом интересном месте точка! А потом уже утро, диалог любовников после ночи любви.
– А зачем подробности в механике процесса? – удивился автор. – Я ж не «Камасутру» пишу и не инструкцию по этому делу. Читатель имеет право сам дофантазировать процесс зачатия ребенка.
– Теперь, послушай меня, опытного человека, который прожил большую бурную жизнь, работая с женскими командами по гимнастике, волейболу и баскетболу, – повысил голос директор. – Так вот, народ само зачатие ребенка и беременность твоих героинь не интересует не только в книгах, но и в жизни. Лично я никогда до зачатия своих спортсменок не доводил, и если случайно получалось что-то не так, я требовал вернуться в исходную позицию. И они выполняли мою команду. Ты только представь, что бы было, если б я дал слабину и пустил процесс зачатия на самотек. Да тогда бы по стране бегало еще сто Македонских. А вот «механика процесса», как ты говоришь, меня интересовала всегда, и не только меня. Эта тема волнует большинство наших читателей, и особенно читательниц. Ну, не у всех же такая бурная фантазия, как у тебя. Кривуля мне заявил, что он свою
