карандаш со стола и передал ему. К сожалению, вразумительных ответов на свои вопросы я так и не получил, а уже после третьего удара наш клиент потерял сознание. Когда мы, изведя два ведра, полные снега, привели его в чувство, он уже ничего не соображал. Глаза полностью расфокусировались и смотрели в разные стороны.
Для выполнения задачи капрал стал совсем бесполезен. Но и в живых его оставлять было нельзя. Противника с такой злобой, ненавистью и волей я ещё не встречал. Поэтому решил вывести его в пулемётный окоп к убитому ранее финну и там пристрелить. Время было дорого, тянуть с допросом других пленных было нельзя. Я приказал Шерхану разрезать верёвки и помочь мне перетащить капрала в окоп. После того как мы спихнули финна в эту своеобразную могилу, вытащил револьвер и выстрелил этому волчаре прямо в затылок. Душераздирающие стоны смолкли, а я ногой немного присыпал тело снегом. Затем мы с Наилем закурили. Сделав пару затяжек, я спросил:
– Ну, как думаешь, созрели наши пленные для откровенного разговора? Не станут больше строить из себя героев?
– Ха, героев, да они теперь, что им скажешь, то и сделают. Когда я крутил этому козлу яйца, они, как мамзели, чуть в обморок не попадали.
– Да! Тогда пойдём дожимать чухонцев, пока они не отошли от шока. Сейчас выведем двоих из будки, и пока я буду допрашивать третьего оставшегося, ты побудешь с ними. Постарайся держать их в напряжении и испуге. Делай угрожающие жесты – покажи, что если они будут молчать, как их командир, ты с ними поступишь так же.
Первым для допроса я выбрал снайпера. Вид у него был самый жалкий и испуганный. Усадив его на многострадальную лавку, я расположился на стуле у столика и начал задавать вопросы. Ответы были многословные и следовали почти мгновенно за моими вопросами. С таким «языком» было приятно работать. За всё время допроса я даже ни разу не повысил голос. Он мне рассказал всё, что знал о засаде, отметил на схеме расположение пулемётных гнёзд и примерное нахождение позиций снайперов.
Я узнал, что в засаде находятся люди из скандинавского добровольческого корпуса. Их сто двадцать восемь человек, они лучшие – отобраны лично командиром корпуса, генералом Эрнстом Линдером, в основном это шведы. Из тяжёлого вооружения у них было два миномёта, два противотанковых орудия и шесть станковых пулемётов «максим». Также в роще у дороги было оборудовано на деревьях семь снайперских гнёзд.
Группа, которую мы разгромили, не относилась к этому корпусу. Она входила в отдельный егерский батальон при штабе армии Карельского перешейка. Подчинялись лично командующему Хуго Эстерману. Так, как они были егерями и умели вести боевые действия в лесу, их передали для флангового прикрытия этой сводной роте скандинавского корпуса. Командует всеми капитан Андерсон – самый опытный боевой офицер корпуса. Он доброволец, командовал в Шведской армии батальоном.
Боевая егерская группа, которую мы ликвидировали, состояла из семи человек: трёх снайперов и группы прикрытия с пулемётом и двумя автоматами. Раньше они занимались
