уж больно затянулся, и я просто дурею без работы. Ты так многое мне даешь, а мне… Мне же нечего тебе дать, – у Сьюзи наворачивались слезы на глазах.
– Как это нечего?? – удивленно прикрикнул я. – А свою любовь и заботу – разве этого мало?!
– Ну да. Это единственное что у меня есть.
– Милая, почитай книгу пока меня не будет. Уверен, ты и не заметишь, как пролетит время.
– Вот что что, а книги я обожаю.
– Вот и славненько, – я поцеловал ее и ушел.
Я сел за руль своей машины. Сделал глубокий вдох. Еще раз вспомнил, как выглядит по утрам Сьюзи, которая подходит к окну в коротенькой шелковой ночной рубашке. Становится на носочки, приподняв одну ножку, и смотрит вдаль, начинает улыбаться. А потом, повернувшись ко мне, сообщает с искоркой в глазах: «Милый, новый день пришел. Посмотри, как это красиво. Там за окном – жизнь. А здесь в кровати, ты – моя жизнь». И после этих слов она заваливается на меня и тихонько на ушко сообщает, что ее утро только сейчас начнется с моих прикосновений к ее телу. Воспоминания просто захлестнули меня. Я вспомнил, как безумно ревновал ее, как она терпела все мои выходки. Как мы ругались при всех и кричали так, будто гром и молния встретились в схватке.
– Да мне вообще все равно. Ты свободный человек и вправе делать так, как тебе вздумается!
– Ах, значит все равно! Я, между прочим, всего лишь потанцевала с незнакомцем. Кто же виноват, что мой мужчина не смог до этого додуматься первым и пригласить меня! А сидел и красовался перед фифами, какой он охрененный боксер. Да они даже не знают кто ты! Развести тебя на выпивку хотели.
– Ну да, а твой хахаль ничего от тебя не хотел. Поэтому так и терся о тебя во время танца, – я сморщился от презрения. По телу пробежала дрожь ненависти. Я сжал кулаки покрепче и попытался совладать собой, но ревность застилала мне глаза и душила.
– Ты ревнуха! А я не твоя собственность, понимаешь?
– Ты права. Делай вообще что хочешь, мне плевать. Ты же не моя. Хочешь, танцуй, пусть тебя лапают, целуют другие мужики. Мне плевать, поняла?
– А вот и стану целоваться с другим. Что, думаешь, на тебе свет клином сошелся?
– Меня это больше не волнует. Валяй! – отмахнулся я от нее и даже не стал смотреть в глаза, хотя и знал, как Сьюзи это ненавидит. Она терпеть не может, когда собеседник отворачивается и бубнит себе что-то под нос. Если есть что сказать – нужно быть смелым и высказать обидчику все в лицо. Таков был характер у этой чертовки.
– Ты глупый, самовлюбленный и бесчувственный чурбан! Вот! – Сьюзи была просто в бешенстве. Она взглянула на меня с презрением. В ее глазах я прочитал лишь одну фразу: «Сейчас ты об этом пожалеешь!». В считанные секунды она схватила какого-то мужика и припала к его губам, при этом его правую руку сама подняла себе на грудь. Я в ярости отталкиваю ее и начинаю избивать ее избранника. Я перестаю себя контролировать. Сьюзи запрыгивает мне на спину и своими
