который оторопело отвечает в ответ на мою речь смущенным кашлем. А то еще могут соединиться несколько незнакомых друг другу абонентов в один разговор, потом кто-то вылетает, кто-то остается… Самый смех состоит в том, что имена или голоса очень похожи на того, кого ты ожидаешь услышать. В общем, говорят, что это перегрузка сети, обещают наладить в ближайшее время. Не обращай внимания. Иногда все нормально работает. Единственная проблема, если делаешь какие-то важные документы, не подключайся к сети и сохраняй копии на съемный носитель, иначе и они могут слететь или видоизмениться. Сергей выходил на связь несколько дней назад, – вспомнил Виталик. – Там что-то в Китае… Завод, что ли… В общем, пока Сергей сказал, что они уйдут в тень. Скорее всего, что-то они сейчас делают. Может, запускают одну из таких установок.
– А я? – не на шутку испугалась Катя.
– А ты, – хмыкнул Виталик. – Ты…
– Да, я. Угораздило меня так заболеть! Вдруг что-то случится с ними?
– Да что у Соломона может случиться?
– Все, что только возможно, – расстроилась Катя.
– И невозможно, – рассмеялся Виталик.
Катя хмуро взглянула на него.
– Я в Китай поеду. Найди мне адрес этого завода. А я закажу билет, – решила она.
– А если Музыкант не в Китае? Что, если он нарочно дал ложную информацию по телефону?
– Черт. Об этом я не подумала, – созналась Катя. – Остается только ждать здесь, когда он про меня вспомнит. Как бы дать ему знать, что я здорова?
– Успокойся. Соломон узнает всегда, все и сразу. Скорее всего, они уже в курсе, но не считают целесообразным связываться с тобой обычными способами телефонной или электронной связи.
– Соломон-то, может и узнает, но какое дело ему до того, что мне необходимо быть рядом с Музыкантом? Он может и оставить Музыканта одного выполнять работу. Соломону никакие чувства неведомы. У него, кроме дела, ничего не существует.
– Что ты, – возразил Виталик. – Музыкант все равно добьется, чтобы ты была рядом, как только появится такая возможность.
– Надеюсь, – огорчилась она, явно почувствовав, что Виталик ее старается успокоить, и что Музыкант давно не звонил Коростылеву.
Работа у Соломона вечно окутывалась сверхсекретностью, сверхопасностью, сверхсерьезностью и тем, чего Катя никогда не любила – сверхнеопределенностью.
Коростылев ждал в машине на парковке около здания студии. Он что-то напевал себе под нос, и настроение его за полчаса разительно поменялось, как заметила Катя.
– Собираем вещи и двигаем в Китай! – сообщил академик.
Улыбка тронула ее, еще бледные после болезни, губы: «Ура! Мы едем к Музыканту!»
– Возьми только самое необходимое и несколько теплых вещей. Добираться придется на попутках и через горы.
– Хорошо, – беззаботно кивнула она, и на всякий
