подготовление или предчувствие христианского откровения».
Этот вывод христианского апологета относительно сходства христианской религии с языческими культами говорит о том, что он читал Библию как обычную беллетристическую литературу, подчиняясь чарам сухого буквализма, а также языческой традиции почитания бога. Эти объяснения сходства в корне разнятся с апостольским значением образа. Пророки использовали древние языческие верования, их традиционную обрядность, мифологию и культуры разных восточных народов в качестве «Моисеева покрывала», для иносказательного языка своей особенной системы воззрений. Поэтому судить о возрасте Библии по её мифологическому содержанию – ориентация ошибочная. Эта книга гораздо моложе того возраста, который ей приписали учёные мужи.
Согласно утверждениям научной и исторической критики, Библия представляет собой собрание весьма разнообразных памятников: законодательные тексты, фрагменты хроник и летописей, социально-политические и религиозные памфлеты, как в прозаической, так и в поэтической форме, подлинные исторические документы и исторические повести, мифы и сказания, произведения поучительного и религиозно-философского характера, духовная (поэзия) и сочинения любовно-эротического содержания и др.
Исходя из этой очевидности, историки Библии пришли к выводу, что эта книга своими корнями уходит в глубокую древность: от XII в.
На самом же деле авторы канонической Библии переформатировали известный на то время широкой публике фольклорный и другой материал, приспособив его к решению своей стратегической цели – разрушение идеологии своего мировоззренческого противника. Эта форма здравого в своей сущности учения, как увидим далее, облегчала наиболее безболезненное «привитие» реформированной религиозной традиции в консервативное общественное сознание еврейского этноса.
Впоследствии этот опыт заимствования материала для своих фрагментов из культурной традиции народов Востока, в том числе и религиозно-языческой, был продолжен и сотрудниками второго, исполнительного, пункта программы «великого дела» – евангелистами и авторами посланий.
Так что судить о происхождении Библии, опираясь на историю её мифологической картинности, – большая, просто катастрофическая ошибка для независимых критиков Библии. Но, оказывается, что эта ошибка, в отличие от богословской догматики, легко поправима. Современный историко-критический анализ Библии находится в одном шаге от того, что две тысячи лет тому назад «приходил спасать» человек Иисус Христос – последовательный идеолог и хранитель новой формы сознания.
Пророки и евангелисты модифицировали компоненты языческой традиции в угоду своему видению мира и концепции о нём. То есть они не были слепыми её компиляторами или собирателями литературных памятников
