поприще, не покидая футбольного.
– Итак, следующая профессия: тренер сборной, осень 1988 г. На тот момент не очень понятно, что это – сердечная склонность, потребность в деньгах, чувство долга.
– Прежде всего изначально – игра случая. И вина лифта.
– Вина лифта…
– Лифта в одном отеле в Будапеште. В этом лифте ехал мужчина. Очень крупный. С густыми усами. Крупной головой. Который обратился ко мне с легким заиканием: «Ты должен стать тренером сборной». И добавил, уже без заикания: «У тебя десять секунд на ответ».
– Вы случайно оказались в одном лифте с заикающимся, усатым и весьма деликатным Клодом Безом.
– Клод Без собственной персоной, президент «Жиронден де Бордо».
– А также на тот момент менеджер и «заботливая мамаша» сборной Франции.
– А главное, человек, имеющий большой вес в футбольном мире Франции. И я имею в виду не только 110 кг его собственного веса, несомненно, памятных для лифта в Будапеште.
– О том, что было дальше, нетрудно догадаться: лифт доставил вас на должность тренера сборной.
– Мишель Анри вел дела, но его пора прошла. Возникли разногласия с Эриком Кантона. Затем Франция сыграла вничью с Кипром, провалив отборочные на чемпионат 1990 г. Я выслушал и тех и других и через месяц заступил на место Анри. Отвечая на ваш вопрос: сначала это была игра случая, затем – чувство долга.
– Сначала вам удалось ускользнуть от школы, затем – избежать учебного центра для игроков, а теперь еще и центра по подготовке тренеров, каковым является DTN. В сущности, мне кажется, вы весьма предрасположены к «свободному» стилю преподавания. Для чего тогда нужна школа, на ваш взгляд?
– Разве не для того, чтобы играть в футбол на перемене между двумя уроками или парами?
– Это вопрос или ответ?
– Отчасти и то и другое. Я вспоминаю школу времен своего детства как место, где учатся писать, читать, считать, но одновременно и как место социальной и жизненной адаптации, приучение к своего рода дисциплине во всем. Я бы не учился так плохо, если бы приходилось делать уроки в школе, а не дома. Так получилось, в школе я был хорошим учеником, а дома – плохим.
– Вы сказали, школа времен вашего детства, а школа, в которую ходили ваши дети и внуки?
– Судя по тому, с чем я столкнулся и продолжаю сталкиваться, школа превратилась в место, созданное для преподавателей в не меньшей степени, чем для учеников. Вроде того, что газеты пишутся как для читателей, так же и для самих журналистов. Или некоторые команды приносят выгоду игрокам в той же мере – если не в большей, – что и клубам.
– А отбор совершается ради кого? Только не говорите, что ради тренера.
– Хотя некоторые вполне способны усмотреть в этом свою выгоду или причину для существования. Но такие примеры редки, работа со сборной – неблагодарное дело,
