Телеология человека, представляющая его в качестве фокуса мироздания, «располагает многими и вескими основаниями считать, что функцию венца мироздания далеко не в равной мере выполняют все человеческие существа, все члены всякого сообщества, где бы и когда бы оно не присутствовало в мироздании»57.
(При этом, как точно подметила М. Арбатова «за себя и за ту женщину»: «Всякий раз, когда я не даю вытирать о себя ноги, меня называют феминисткой!»58. Женщине «функцию венца мироздания» выполнять все же труднее – по обстоятельствам жизни, организованной в основном мужчинами59.)
По отношению к проблеме развития демократии и политического участия, отмечает Н. В. Досина, в настоящее время феминистская критика развивает три позиции. Первая – отказ от строгого деления субъектов политики на мужчин и женщин, от активного подавления сходств и конструирования различий, от жесткой дихотомии «гендер или политика». Вторая – признание важности социокультурного влияния гендера на мотивацию политических действий, основы принудительных нормативных механизмов взаимодействия социально-половых групп мужчин и женщин в политике. Третья позиция – всесторонняя оценка процессов социального контроля над обществом со стороны власти60.
Гендерная идея, продолжает автор, это необходимость гармонизации двух социально-половых групп в обществе – мужчин и женщин – при учете биологических особенностей обеих групп. Она направлена на раскрытие их личностного потенциала, на налаживание их партнерства во всех социальных институтах общества61. Гендерная идея формирует гендерную идеологию (систему соответствующих взглядов о построении общества с учетом гендерного фактора) и гендерную стратегию (совокупность принципов и методов организации политической и общественной жизни в контексте взаимодействия мужчин и женщин)62.
Таким образом, преодоление патриархатного вектора социальной организации необходимо (как, вероятно, объективным образом когда-то был преодолен вектор матриархатный), хотя до «гендерного контракта» как некоего социального договора между полами в мировом и российском контексте еще весьма далеко. Постепенное «сложение векторов» должно привести к тому, что женский взгляд на политику, законодательство, менеджмент, семью и т. д. будет признаваться и приниматься в качестве объективной и потому обязательной предпосылки целостного понимания и освоения мира.
Пройти по этому «лезвию бритвы» – долгая и сложная задача. Тем почетнее мужчинам и женщинам попытаться ее решить – «мужество быть рождается из органического сочетания в одной и той же личности мужества быть собой и одновременно мужества быть частью»63.
Основные направления развития российского права и законодательства в контексте гендерного равенства, по мнению аналитиков проблемы, сосредоточены
Самородницкий П. Опровержение будущего: Введение в телеологию человека. М., 2004. С. 301. С. И. Голод отмечает, что «открывшаяся возможность равновероятностного овладения всем веером социальных ролей не привела к утрате полового лица, но способствовала индивидуализации как мужчин, так и женщин. Именно последняя подпитывает движение женщин за мифическое равенство полов». (Голод С. И. Социолого-демографический анализ состояний и эволюции семьи // СоцИс. 2008. № 1. С. 41.)
Арбатова М. Указ. соч.
С. И. Голод замечает: переход женщины от подчиненного положения к равноправному «изначально предполагал обязательную мимикрию: мало "победить" мужчин, надо сделать это на их "территории", пропитанной "мачистским духом", признать единственно верным используемые ими методы». Любопытно также замечание автора по итогам аналитики позиций об эмансипатерском движении Ж. – П. Сартра и А. Лосева, которые сравнивали это движение с идеями еврейского национального самосознания и самовыражения. «Задумаемся: случайно ли два далеких по мировосприятию философа, – пишет С. И. Голод, – сравнивают положение женщин с нацией, которая на протяжении нескольких тысячелетий не имела самостоятельной территории и государственности и потому была вынуждена перманентно доказывать миру свое право на непохожесть». (Голод С. И. Указ. соч. С 41.)
Подробнее об этом см.: Досина Н. В. Политическое участие граждан России на рубеже ХХ–ХХI веков: гендерная стратегия. М., 2003. С. 82–93.
Там же. С. 99.
Там же. С. 99–100.
Тиллих П. Цит. по: Гаджиев К. С. Политическая философия. М., 1999. С. 330.
