всматривался в лицо каждого убитого, кивая при этом головой, как человек, догадка которого оправдалась. Потом он медленно повернулся к начальнику, держась за бока и нащупывая пояс, за который, очевидно, хотел засунуть руки.
Начальнику отряда не понравилось поведение этого человека, которого они минуту назад избавили от петли, и он с иронией сказал ему.
– Можно подумать, что вы ищете знакомых между этими разбойниками или же читаете молитву за упокой их души!
Незнакомец спокойно ответил:
– Вы и ошибаетесь, и в то же время правы. Правы потому, что я действительно искал между ними знакомых, и ошибаетесь, так как это не разбойники, а слуги одного шляхтича, моего соседа.
– Как видно, вы не дружите с этим соседом.
Странная усмешка промелькнула по тонким губам незнакомца.
– И тут вы ошибаетесь, – пробормотал он сквозь зубы. Через минуту он громко прибавил:
– Однако, простите меня, что я сначала не принес вам должной благодарности за спасение и помощь, которые избавили меня от неожиданной смерти. Ваша храбрость спасла меня от результатов неосторожности, с какой я отдалился от своих людей, но моя благодарность может сравниться только с вашей готовностью оказывать помощь, – и с этим он протянул начальнику руку. Но гордый юноша не тронулся с места и не торопился протянуть свою.
– Прежде всего я хотел бы знать, с кем имею дело, – сказал он, – и хотя не сомневаюсь, что вы шляхтич, но тем не менее мне не подобает принимать благодарности от неизвестных.
– В вас видна рыцарская гордость, но вы правы. Я должен с самого начала сказать вам кто я. Я – Зиновий Абданк, шляхтич киевского воеводства, полковник казацкого полка князя Доминика Заславского.
– А я – Ян Скшетуский, начальник панцирного полка князя Иеремии Вишневецкого.
– Вы служите под начальством славного воина. Теперь примите же мою благодарность и протяните мне вашу руку.
Начальник не колебался больше. Хотя офицеры панцирных полков свысока смотрели на офицеров других отрядов, но Скшетуский был теперь в степи, в Диких Полях, где на подобные вещи не обращают особенного внимания. К тому же он имел дело с полковником, в чем сейчас же убедился, когда его солдаты принесли Абданку вместе с поясом и саблей, которые сняли с него, чтобы привести в чувство, короткую булаву с костяной рукояткой, какие обыкновенно носили казацкие полковники. Притом у Зиновия Абданка была богатая одежда, а речь его свидетельствовала об уме и светскости. Скшетуский пригласил его в свою компанию. От костра несся, щекоча ноздри и небо, запах жареного мяса, которое слуга снял с огня и подал на блюде. Начался ужин, а когда принесли большой бурдюк молдавского вина, завязалась оживленная беседа.
– За счастливое возвращение домой! – воскликнул Скшетуский.
– Значит, вы идете в обратный путь? Откуда? –
