style="font-size:15px;"> Частным проявлением такой зависимости как раз и выступает подчиненность принципов уголовного законодательства принципам уголовного права, ибо последние есть непосредственное отражение упомянутой обусловленности в общественном сознании, а первые – только ее опосредованный образ в уголовном законодательстве.
Поэтому нельзя отвергать справедливость как принцип уголовного права по той причине, что этот принцип характерен и для правосознания, и для других форм общественного сознания (П. А. Фефелов). Принципы уголовного права – это и есть принципы правосознания, ибо «правосознания вообще» не существует. Правосознание (подчеркнем, в обеих его формах – идеологии и психологии) формируется лишь на основе конкретных явлений общественной жизни. Среди таковых заботы и тревоги об охране от преступных посягательств личности, собственности, порядка в обществе и т. д. всегда занимали и занимают одно из первых мест (если не первое) для каждого человека. Соответственно этому огромно и значение уголовно-правового сознания для правосознания в целом, а принципов уголовного права – для принципов правосознания. Отсюда исключение принципов уголовного права из числа принципов правосознания означает не что иное, как лишение последних существенной части своего содержания.
Между тем не следует думать, что принципы отраслей права чисто арифметически входят в перечень принципов правосознания. При формировании содержания последних для общественного сознания характерен момент абстрагирования от принципов конкретных отраслей права. Однако данное обстоятельство не предполагает механического отрицания значения отраслевых принципов для принципов правосознания и, следовательно, такой постановки проблемы: принципы уголовного права – это принципы правосознания применительно в предмету уголовного права, иначе говоря, к преступлению и наказанию.
Уголовно-правовые принципы выступают принципами правосознания в той мере, в какой социальные реалии, находящиеся в сфере уголовного права, влияют на общественное правосознание. При этом принципами правосознания могут быть только такие принципы, которые имеют опору в реальных отраслях права.
«Было бы, однако, ошибочно полагать, – писал Л. С. Явич, – что принципы правосознания тождественны принципам права. И те и другие являются юридическими принципами, но первые не всегда и не в полном объеме могут воплощаться в объективном и субъективном праве. В то же время неверно считать, что основные принципы, не закрепленные в нормах права, нельзя относить к юридическим (правовым) принципам. Принципы правосознания тоже юридические принципы»224.
Это справедливо, если считать принципы законодательства одновременно и принципами права. При их разграничении принципы права если и не тождественны, то, во всяком случае, образуют социальный фундамент принципов правосознания. Без такого фундамента последние могут оказаться пустой абстракцией.
