клеть:
– Заткнитесь! Заткнитесь все! Я человек – слышите?! Человек, а не мясо! Никто меня не сожрет, я сам вас сожру – поняли?!
Выпустив пар, он вдруг замолчал и как-то резко сник под неподвижным взглядом гориллы. Похоже, его вопли не произвели на угрюмого мута никакого впечатления.
– Лучше не рыпайся, – сказал кто-то за спиной. – Могут ведь наказать – по-настоящему, а не этой детской «каруселью».
Парень обернулся. И не сразу разглядел решетку в корабельной надстройке, скрытую тенью клетки с каким-то сонными ящерами, улегшимися друг на друга слоями. Сначала он увидел только глаза – точнее, белки, сверкнувшие в полумраке. Потом разглядел и самого говорившего.
Этот не был похож на других обитателей этого зверинца. На вид – вполне себе человек, только дико заросший темными грязными волосами и длинной бесформенной бородой. Чем-то он напомнил Книжнику Робинзона Крузо с иллюстрации в древней книге.
– Ты кто? – спросил Книжник.
– Человек, – отозвался незнакомец.
– Да я вижу, что человек, вроде…
– А тебе этого мало?
Книжник скосился на пожиравшего его взглядом мута, отвел взгляд, признался:
– Да нет, в общем-то достаточно. Человек – это уже хорошо.
– Вот и я так считаю.
– Но имя-то у тебя есть? Я вот, к примеру, Книжник.
– Странное имя.
– Скорее, прозвище. Но я уже настолько свыкся, что, считай, имя.
– Почему – Книжник? Книжки, что ли, читаешь?
– Читаю.
– Глупое занятие.
– Почему?
– А что толку от этих книг?
– Знания.
– Многие знания – многие печали.
– Ха, поговорка-то книжная. Сам, небось, прочел?
– Так, услышал где-то…
Что-то было такое в голосе этого человека, что семинарист ему не поверил. Похоже было, что с книгами незнакомец знаком не понаслышке и затаил к ним какую-то странную обиду. Это заинтриговало семинариста – как весь этот разговор двух обитателей клеток, дикий и неуместный среди окруживших их мутантов-людоедов.
– А если не знания, то что тогда? – спросил Книжник. – Что же тогда спасет человечество?
– Человечество уже ничто не спасет. Может, спасутся отдельные особи, да и то – не книжками и не знаниями.
– Чем же тогда?
– Силой. Хитростью. Зубами.
– Только вот тебе, как я посмотрю, сила и хитрость не особо помогли, иначе сидел бы не в клетке, а на капитанском мостике этого корыта, – желчно сказал Книжник и тут же пожалел о сказанном.
Но незнакомец не обиделся. Напротив, рассмеялся спокойным и чистым смехом, будто и не в клетке сидел, а наблюдал представление скоморохов. Сказал:
– Так ведь на силу действия всегда найдется сила противодействия…
