он наверняка хотел быть секретным агентом.
– Похоже на неудачную попытку ограбления, – ответил он весьма подходящим его телосложению низким голосом. – Сосед услышал крики и вызвал полицию. Когда я прибыл на место, она была без сознания, а налетчика и след простыл.
Полицейский покачал головой.
– Сумочка лежала рядом, и не похоже, чтобы в ней кто-то рылся. Часы, серьги и ожерелье тоже на месте – видимо, кто-то спугнул нападавшего, и он не успел поживиться. Либо так, либо кто-то хотел забраться в дом, оказался обескуражен внезапным появлением хозяйки, избил ее и сбежал.
Скиннер бросил хмурый взгляд на копа и испытал удовлетворение, видя, как тот побледнел. Ограбление? В тихом, спокойной Кенсингтоне? У самого дома? Нужно быть полным идиотом, чтобы грабить людей у их собственных дверей, а не где-нибудь на железнодорожной платформе или в супермаркете. А попытка взлома – это что, шутка? Если бы она спугнула взломщика, когда тот выходил, внутри остались бы следы. А если он еще не успел войти, то просто скрылся бы, как любой вор, у которого есть хоть капелька мозгов. Зачем избивать ее? Чепуха.
Скиннер не озвучил свои мысли – в конце концов, Северен ему не подчинялся. Если бы такую чушь нес его агент, то был бы основательно вздрючен, но этот парень был простым местным копом, не привыкшим иметь дело с тяжкими преступлениями. Поэтому Скиннер лишь сказал:
– Спасибо. На рассвете я бы хотел лично осмотреть место преступления.
Хоть небо на горизонте уже светлело, до рассвета оставалось еще несколько часов.
Не обратив внимания на кивок полицейского, Скиннер шагнул в сторону и, постучавшись, открыл дверь в палату и вошел.
– Мэллой? – тихо сказал он, подходя к койке. – Слышишь меня?
В ответ раздался хриплый смешок.
– Привет, ассистент директора Скиннер.
Голос Мэллой казался тоньше, чем утром, и заметно дрожал, но все равно оставался четким.
– Рада снова вас видеть. Вот только видите, я немного занята и не смогу сейчас принять ваши объяснения.
«Что ж, по крайней мере чувство юмора осталось при ней», – подумал Скиннер, подходя ближе.
– Не волнуйтесь, – сказал он, – с этим мы потом разберемся, а сейчас я хотел бы выяснить, что с вами случилось.
– Хотите узнать, кому отправить благодарственное письмо? – рассмеялась Мэллой.
Смех был неровным, и Скиннер решил, что в ее приподнятом настроении виноваты лекарства.
Впрочем, ответ его был серьезным:
– Нет, хочу припечатать мордой в кирпичную стену того, по чьей вине пострадал один из моих людей. Помните что-нибудь?
Мэллой наморщила лоб, не в состоянии толком сосредоточиться, но через мгновение кивнула.
– Я задержалась на работе, – неторопливо начала она. – Добралась до дома, вышла из машины и пошла к двери.
Ее лоб наморщился еще сильнее, добавив лицу морщин.
– Пошел дождь. Затем что-то… кто-то…
