style="font-size:15px;"> – И Петровна! – подхватил Тимофей. – Тогда, помните, Анна Ивановна засмеялась и сказала, что уже есть ячейка…
– И удивительно, вечером мы встретились на улице!
– Конечно, удивительно. Ведь не договаривались…
– А через день на редколлегии познакомились с ещё одной Петровной…
– Точно, со мной!.. Правда, я тогда на вас ещё снизу вверх смотрела, совсем малявка была…
– А впрочем, это судьба нас сводила, – поставил точку Олег Петрович.
В это время к столу подбежала собака – вроде как дворняцких кровей, но довольно симпатичная, с глубоким и добрым взглядом.
– Ты чья? – Изольда прикоснулась к рыжей собачьей голове.
– А вы чьи? – в тон ей раздался густой приятный голос. Друзья повернули головы – и чуть не свалились все трое. Хорошо, что скамейка была широкая.
– Иван? – почти задыхаясь от всего только что пережитого и нового его всплеска, воскликнула Изольда.
Олег Петрович схватился за сердце. Тимофей впервые в жизни потерял все слова…
Иван стоял напротив и, привычно гладя доверчивую морду собаки, улыбаясь, смотрел на друзей…
– Господи, ещё один Петрович! – отняв руку от сердца, чуть не шёпотом, с глазами, уже почти влажными, – резюмировал Олег Петрович.
У Изольды волоокие глаза покрылись двойным туманом. Первым опомнился Тимофей, вскочил и начал тискать высокого, крупного Ивана.
– Нет, такое только раз в сто лет бывает! – Изольда тоже приходила в себя.
– А я тебя первую узнал. Как-никак, артисты больше известны, чем мы, смертные.
– И я не удивлюсь, – волнуясь, продолжил Олег Петрович, – если сегодня же объявится и наша Маша.
– Мария!.. Я как-то видел её мельком в автобусе, недалеко отсюда, но побоялся ошибиться, а она скоро сошла, – посетовал Иван.
– Да-а, Маша, Машенька!.. Какая-то она сейчас? Как живёт? Помню, встретил её тогда ещё, перед отъездом на Север, – когда этот горный инженер задурил ей голову… Летала, как на крыльях, а мать почему-то всё плакала. Так и вышло: ни любви большой не случилось, ни мать родную похоронить не смогла: телеграмма опоздала. Это мне уже её соседка рассказывала, – повествовал Тимофей…
– Я тебе покажу, как барахло китайское мне подсовывать! Ты у меня ещё попляшешь! – метрах в пяти хлопнула дверца машины, и решительная, в меру дородная женщина двинулась к первому подъезду, бросив незначащий взгляд на сидящих за доминошным столом.
– Мария! – что есть мочи крикнул Олег Петрович…
3А СТАЛЬНОЙ ДВЕРЬЮ
He удивительно, что у Ивана Петровича, бывшего бухгалтера, был пёс. И не удивительно, что его звали Бим. После развода с женой, двадцать лет назад, и после неудачной своей любви к молоденькой секретарше, которая, почти обобрав его до нитки, скрылась в неизвестном направлении, – жизнь пенсионера без собаки, само собой, была бы просто одна сплошная тоска. Ни от жены, ни от сына, уже взрослого, –
