мы его там найдем, и обесчестим эту семейку его фотографией, – снова хихикнула Анна, продолжая листать журнал. – Старшая Наталья, ну ей за тридцать уже, про нее мало известно, живет за границей. Скучная она, но она тоже там будет. Мне один приятель уже прислал ее фото из аэропорта. Уже приехала, значит, папку повидать. А то, видать, уже забыла, как выглядит. Едет освежать впечатленья от предка.
– А вот Надя! Средняя дочь, ее зовут как-то по-другому очень длинно, но все ее зовут Надя. Говорят, – подняла восторженные глаза Анна, – что она вообще не является дочерью Натальи. Там такая история! Одно время ходили слухи, что Шахматов по молодости, когда был в экспедиции в каком индийском племени, выполнял там обязанности одного из вождей и…. ну ты понимаешь, обрюхатил не того, кого следует, а потом забрал новорожденную девочку. Это и была Надя. Насколько я знаю, с матерью, то есть с Натальей, у нее совсем отношенья не ладятся. Смотри, какая получилась девочка, – показала Анна на фотографию Нади.
Влад посмотрел. Надя на фотографии стояла возле лощеного черного жеребца, обхватив его за морду руками, и ее черные длинные кудрявые волосы, как и роскошная грива коня, блестели на солнце.
– Скажи ж, она совсем не похожа на наше русое племя, да? Ух, волосы, как цвет воронова крыла, и смуглая, как креолка. Она вообще занимается лошадьми, отец ей подарил целую конюшню, она еще постоянно участвует в скачках, имеет несколько каких-то наград, – с восхищением произнесла Анна. – Она любимая дочь отца, – посмотрела Анна на Влада, желая увидеть и в его глазах восхищение.
Восхищения в его глазах она не увидела, но он все же изменился в лице, и его бледное вытянутое худое лицо приняло еще более задумчивый вид, а внутри у него что-то кольнуло. Он понял, что уже видел эту молодую женщину по имени Надя раньше, но только он не помнил где именно. То ли на страницах одного из глянцевых изданий, то ли… в своем воображении, потому что именно такие огненные жгучие женщины манили его к себе. Эта темноглазая яркая женщина была, как раскаленная лава, бьющая из-под земли, она была не похожа на других членов семьи ни внешне, ни, судя по всему внутренне. Она смотрела с фотографии на него так, как будто прожигала его своим взглядом насквозь. Она смотрела на него так со страницы журнала. Она выглядела как физическое воплощение страсти, и у нее была странная улыбка, взывающая к инстинктам. Она это чувствовала и, маня к себе, улыбалась своей скрытой власти.
Все, что было потом, после взгляда на ее фотографию, для Влада было туманом. Он не помнил, как ушел от Анны и как добрался до дома, потому что в его голове была только эта женщина, которую Анна показала ему на фотографии – Надя. В ее облике было что-то подземное и первобытное, сильное и клокочущее. Не помня, как добрался до дома, Влад упал лицом в подушку и так долго лежал, пытаясь заснуть, а образ этой молодой знойной женщины все еще стоял перед его внутренним взором, не покидая его ни на минуту.
ВТОРАЯ ГЛАВА
