очутился в самом центре труда по этому осуществлению, хотя покуда еще в роли простого исполнителя и редактора. Из того ряда мероприятий и указов, которыми в первые годы правления Александра ликвидировалось наследие предыдущего царствования и открывались впервые перспективы устроения будущего на иных началах, к этому времени сотрудничества Сперанского с Трощинским относятся следующие: о свободном пропуске едущих в Россию и отъезжающих из нее; отмена запрещения на вывоз за границу хлеба и вина; отмена запрещения ввозить из-за границы всякие книги и музыкальные ноты; распечатание частных типографий, запрещенных при Павле, и дозволение им печатать книги и журналы; манифест о восстановлении жалованных грамот дворянству; манифест о восстановлении городового положения и грамоты, данной городам; манифест об уничтожении тайной экспедиции и об облегчении участи преступников; освобождение священников и дьяконов от телесного наказания; указ президенту Академии наук не принимать для напечатания в ведомостях объявлений о продаже людей без земли; указ сенату о представлении ему особого доклада о правах его и обязанностях; образование комиссии составления законов и др. В это же время был образован впервые государственный совет, где Сперанский, с сохранением звания статс-секретаря, был назначен начальником экспедиции по части гражданской и духовной. “Трощинский поручал Сперанскому, независимо от его обязанностей по совету, составление всех манифестов, указов и пр., которыми так обиловало начало царствования Александра I” и некоторые из которых нами выше перечислены.
Так дела шли в течение 1801 и частью 1802 годов. 8 сентября этого последнего вышел указ об учреждении министерств, совершенно изменивший порядок высшего управления. Министром внутренних дел был назначен граф Кочубей, а докладчиком по делам комитета министров – Новосильцев. Отныне на несколько лет вся власть и сила сосредоточились в этом неофициальном кружке приближенных императора. Мы знаем уже, какими задачами задавался этот кружок и сам император во главе его. Кочубей, уже раньше знакомый со Сперанским, наметил его в свои ближайшие сотрудники. “Еще до издания манифеста Сперанский сказался больным, перестал являться к должности и, по поручению Кочубея, втайне занялся разными приготовительными работами к предстоявшему образованию его будущего министерства”, так что одновременно с манифестом об учреждении министерств того же 8 сентября состоялось повеление о назначении статс-секретаря действительного статского советника (незадолго произведенного) Сперанского производителем дел при министерстве внутренних дел. Теперь уже многое зависело от инициативы Сперанского, с которым его министр был единомышленник и которого умел высоко ценить. Сперанский, по словам его биографа, “понимал, что многое у нас нехорошо, и пытался заменить худое лучшим”. Сдерживающим элементом являлся отчасти Кочубей, “по своему характеру менее решительный, чем его наперсник, хотя вполне сочувствовавший стремлениям последнего”. “Во всяком
