style="font-size:15px;"> – Им понравилось, – ликовала она, – конечно, понравилось, иначе они не стали бы тратить на меня время.
Несмотря на надвигающиеся роды, Изабелла на три дня слетала в Лондон. Защита прошла даже успешнее, чем она ожидала, но обратно в Малагу вернулась совершенно измотанной.
– Они обещали сообщить свое решение как можно скорее! – сказала она Рамону. – Но думаю, все будет в порядке – тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
Она взяла с Рамона торжественное обещание с этой минуты не оставлять ее одну. Так что в ту ночь лежала в его объятиях под тонкой простыней, оба были нагие; лунный свет падал на них через широко открытую дверь, ведущую на террасу, с моря дул легкий ветерок, когда ее разбудили первые схватки.
Она лежала тихо, решив до поры до времени не будить его, и считала секунды между спазмами; чувствовала беспредельное удовлетворение от того, что этот долгий, захватывающий процесс вступает в свою заключительную фазу. Когда же наконец разбудила Рамона, тот проявил в высшей степени похвальную заботливость, в одной пижаме помчавшись на нижний этаж, чтобы позвать Адру, которая спала в комнате для прислуги.
Чемодан Изабеллы был заблаговременно собран, и они втроем забрались в «мини». Изабелла в гордом одиночестве расположилась на крохотном заднем сиденье, Рамон сел за руль, и вскоре они были уже в клинике.
Как и предсказывал врач, все прошло быстро и гладко. Хотя ребенок оказался довольно крупным, а таз у Изабеллы был относительно узкий, тем не менее обошлось без каких-либо осложнений. Когда врач, стоя между ее раздвинутыми коленями, велел ей предпринять последние усилия, она вложила все свои силы в этот завершающий рывок и, почувствовав, как что-то огромное скользкое выплескивается из нее наружу, издала победный торжествующий крик.
Она нетерпеливо приподнялась на одном локте и смахнула набухшую от пота прядь волос, которая лезла ей в глаза.
– Ну что? Мальчик?
Врач высоко поднял худенькое, мокрое, красное тельце, и все рассмеялись, услышав возмущенный крик новорожденного, его первый крик.
– Убедитесь сами. – Врач, все еще держа младенца за щиколотки, повернул его так, чтобы Изабелла могла получше рассмотреть.
Лиловое лицо ребенка было все в пухлых складках, веки плотно закрыты. Густые иссиня-черные волосы влажными прядями прилипали к головке, а его пенис величиной с половину ее указательного пальца гордо торчал на всеобщее обозрение; с точки зрения Изабеллы, правда, несколько пристрастной, это была весьма внушительная эрекция.
– Мальчик! – ахнула она и затем произнесла несколько раз как зачарованная: – Мальчик и настоящий Кортни!
Изабеллу полностью застигла врасплох та неистовая сила, с которой материнский инстинкт нахлынул на нее, когда первенца приложили к груди и он стиснул своими маленькими упругими деснами набухший сосок и дернул за него с какой-то животной страстью, тут же сочувственно
