прыжка пронесла льва вперед. Огромное мускулистое тело ударило Лотара в грудь, выбив ружье у него из рук, а самого Лотара отбросило назад, и он упал, грянувшись о землю плечом и головой.
Хендрик помог ему сесть, руками обтер песок с губ и ноздрей; тревога из его глаз исчезла, и он улыбнулся, когда Лотар стал слабо отводить его руки.
– Стареешь и становишься медлительным, баас, – рассмеялся Хендрик.
– Помоги встать, пока Мэнни меня не увидел, – приказал Лотар, и Хендрик подставил плечо и помог ему подняться.
Лотар покачнулся, тяжело опираясь на Хендрика, держась за ушибленное место, но уже отдавал приказы.
– Клайн Бой! Ноги! Двигайте назад и держите мула, пока он не учуял льва и не убежал с Мэнни!
Он высвободился от Хендрика и неуверенно направился к туше. Лев лежал на боку, над его разбитой головой уже гудели мухи.
– Понадобятся все люди и все везение, чтобы погрузить его.
Лев был старый, тощий, он давно одряхлел. Годы охоты в колючем вельде покрыли его шкуру шрамами, она была тусклой, со свалявшейся шерстью. Но его брюхо было набито мясом, и весил он четыреста фунтов, а то и больше. Лотар подобрал с песка ружье, тщательно вытер, потом прислонил к туше и заторопился назад через вершину, все еще хромая после падения и растирая шею и висок.
Приближался мул с Манфредом на спине. Лотар побежал к ним.
– Ты его свалил, па? – возбужденно крикнул Манфред. Он слышал выстрелы.
– Да. – Лотар стащил сына со спины мула. – Он лежит за вершиной.
Лотар проверил недоуздок мула. Он был новый и прочный, тем не менее Лотар привязал к железному кольцу еще одну веревку и поставил по два человека на каждый конец. Потом тщательно завязал мулу глаза полоской брезента.
– Хорошо. Посмотрим, как он это примет.
Люди потянули за веревки, общей тяжестью пытаясь сдвинуть мула с места, но тот уперся копытами, протестуя против повязки на глазах, и не двинулся.
Лотар обошел его сзади, держась подальше от копыт, и схватил за хвост.
Мул стоял, как скала. Тогда Лотар наклонился и укусил его в репицу хвоста, вонзив зубы в нежную мягкую кожу. Мул попытался отбиться задними копытами.
Лотар снова укусил его, и только тогда мул капитулировал и пошел вперед, к вершине, но когда добрался до нее, легкий ветерок заполнил его ноздри запахом льва.
Этот запах производит сильнейшее действие на всех животных, и диких, и домашних, даже в такой обстановке, которая делает невозможной встречу со львом.
Отец Лотара всегда отбирал охотничьих собак, давая щенкам понюхать кусок свежей львиной шкуры. Большинство щенков выли от ужаса и удирали, поджав хвост. Только очень немногие, примерно один из двадцати, причем преимущественно суки, оставались, хотя вся шерсть у них поднималась дыбом, а тело от кончика хвоста до дрожащих ноздрей сотрясало негромкое ворчание. Таких собак он оставлял себе.
Мул учуял льва
