глухонемые.
Вооружившись этой аксиомой, я заваливала Жору вопросами о его жизни. Интересно же. Он, наверное, не знаком был с этим принципом, и всегда либо отвечал односложно – «да; нет», либо переводил тему, либо вообще не отвечал, только улыбался. Уяснив, что от него ничего не добиться, я решила поменять тактику, – рассказать ему о себе. Но, как-то в лоб не начнёшь, не усадишь же человека перед собой с целью выслушивания повествования о себе. Нужен ненавязчивый повод. И повод нашелся.
Я сидела на нашей просторной лоджии с неизменным набором – сигареты и кофе. Пересматривала фотографии из своего альбома, надеясь, что Жора присоединиться, и я напоказываю и нарассказываю ему кучу всего. Надежда оправдалась, у Жоры было свободное время, и он с аналогичным набором появился на пороге.
– Закрывай плотнее. А то Владимировна нас скоро стукать будет за задымлённое помещение.
– Угу… – Он с усилием прижал балконную дверь.
– Я тут фотки смотрю. Хочешь, покажу?
– Давай…
– Вот, смотри.
Я пристроилась рядом, чтобы удобнее было объяснять, где кто.
Жора открыл фотоальбом посередине. Всмотрелся в изображение, нахмурился. На фотографии был запечатлён уже ушедший в мир иной руководитель нашего бизнеса. Открыв рот, чтобы озвучить виденное, я так его и не закрыла.
– Ууу… крышка мужичку…
– В смысле?!
– Каюк…
– Что значит «каюк»?
– Ну он уже того… фьють… – он неопределённо провел рукой в воздухе. – нет его здесь уже.
– Тебе что, Наташка сказала? – выдавила я из себя, заранее понимая нелепость своего вопроса. На тему безвременно ушедшего горца мы вообще ни с кем не разговаривали.
– Зачем Наташка… – он пожал плечами.
– А как ты узнал? – Мне становилось нехорошо. Может быть для кого-то видение состояния человека по фотографии и есть вещь обыденная, а я к этому ещё не привыкла.
– Да никак… Просто нет его и всё… – Жора отвернулся, любуясь далёким лесным пейзажем. В отличии от меня он был совершенно спокоен, и мало заинтересован в том, что видел.
– Как это так? Как это просто?
– Он что, у вас верховодил? – Жора, как обычно пропускал мимо вопросы.
– Ну… главный наш…
– Нехорошо… с него главный, как с меня балерина.
– Ну, ты вроде неплохо двигаешься! – сострила я, чётко понимая, что Жора вот только лишь сейчас вывел истинный вердикт, к которому мы шли почти два года.
– Чё, правда?! Это ты надо мной прикалываешься? – он недоверчиво заулыбался. Глядя на его распахнутую физиономию, я засмеялась, и вместе с тем подуспокоилась.
Да… повествования о себе не состоялось. В очередной раз я убеждалась, что выстроить целенаправленный и понятный диалог с Жорой не удастся. Он общался на каком-то другом, алогичном уровне,
