прямо Гомер! – сказала она.
– Да, величественно! – ответил он, улыбаясь черными глазами потому, что ей понравилось его повествование. – Но надо научиться по-настоящему командовать этими резервами сил. Мы еще совсем темные ребята в этой области.
– Послушай, из меня получится врач? – спросила она его однажды.
– А из меня? – спросил он, взяв ее голову в свои большие, горячие ладони. – А? Получится?
Он поцеловал ее в полуоткрытые губы и сказал внезапно серьезным голосом:
– Вот что, Любочка. Давай выясним наши отношения.
– Давай, – ответила она.
– Я тебя люблю, – сказал Вагаршак, и огонь в его глазах погас. – Люблю. Но пожениться мы не можем.
– Здравствуйте, – удивилась она. – Почему это не можем?
– Потому что я не хочу портить твою жизнь.
– А чем ты мне можешь испортить эту мою жизнь? – робея от его решительности, спросила она. – Своим характером?
– Нет, не характером. Моей биографией. Ты способная девочка, хоть и ленивая. Тебе все дороги открыты. А если у тебя мужем буду я, мало ли… И ты сделаешься яблочком, которое недалеко падает, помнишь Елкина?
– Вздор! – крикнула она. – Бред!
– Конечно, – почти весело согласился он, – но, как пишет в письмах твоя сестра, «жизнь есть жизнь». И вот, представляешь, в один из дней это все тебе надоест. Нет, ты мне не скажешь, но я-то почувствую…
– Ты просто не хочешь на мне жениться, – рассердилась Люба. – Это как в фельетоне из довоенной газеты: ты бытовой разложенец – вот ты кто! И пусть наше дело разберет студенческий коллектив!
– Пусть! – с нежностью глядя на нее, сказал Вагаршак. – Я очень люблю, когда мою личную жизнь обсуждает здоровый студенческий коллектив. И все-таки я на тебе не женюсь, Любочка.
– Но ведь я и так твоя жена, что бы там ни было!
– Бросишь! – сказал Вагаршак. – Надоест! Или посоветуешь мне покаяться и отмежеваться от родителей, и тогда мы поссоримся.
– Ты просто боишься своей тети Ашхен, – огрызнулась Люба. – Сам же говорил, что она ревнивая и не позволит тебе жениться.
– Тетя Ашхен очень ревнивая, – почему-то с удовольствием произнес Вагаршак. – Но она тебя полюбит. Тебя нельзя не полюбить, но и она понимает то, о чем я тебе сказал. Только, пожалуйста, Любочка, договоримся еще по одному вопросу. Если мы поженимся – нас при распределении направят работать вместе. И тогда все то трудное, что ожидает меня, придется делить и тебе. А если же…
Она не дала ему договорить.
– Ладно, – услышал он ее вконец разобиженный голос, – отложим ваше попеченье на будущее воскресенье. Не нужны мне никакие твои загсы. Обманул девушку и задал стрекача, все вы такие, мужчины!
Вагаршак погладил ее по голове.
– Уйди, – сквозь слезы сказала она. – Дай пореветь над своей растоптанной жизнью…
Она
