сколько ему вкатил? – обеспокоено спросил он водителя. – Он же сейчас отрубится!
– Сколько надо, столько и вкатил. Врач рассчитывал, понял? Ничего, он все чувствует, и говорить сможет.
Парень со стороны Костика – светлый, симпатичный парень, типичный московский студент-отличник, – вытащил нож. Ирка перестала орать, и смотрела, как зачарованная, как он тихонько провел лезвием по Костиной руке чуть ниже локтя, и по руке побежала кровь. Костя застонал.
– Чувствуешь, зараза! – удовлетворенно сказал парень, и вытер лезвие о Костины джинсы.
Водитель обернулся:
– Ты что делаешь, скотина, ты мне всю обивку измажешь! Кто тебя просил?
– А меня сейчас вырвет! – вдруг заявила Ирка.
Водитель занервничал:
– Убью, сука!
– Когда я нервничаю, меня еще больше тошнит!
Водитель чертыхнулся и резко свернул в сторону.
Машина въехала на лесную дорогу, проехала немного, продираясь сквозь тесно сросшиеся кусты, и свернула на поляну.
– Там и закопаем, – кивнул водитель в сторону оврага на противоположном конце поляны. Он вынул из-под сиденья пистолет и картинно засунул его себе за пояс. Ирка не сводила с пистолета глаз. Сердце колотилось так, что она почти не слышала, что говорили вокруг. Костик обессилено сидел, и, казалось, дремал. На его лбу выступили капельки пота, и Ирка думала, что их так и застрелят, а она не успеет даже вытереть ему лоб. Она удивилась, что такие мысли лезут ей в голову.
– Ну, говори, у кого то, что тебе полковник передал?
Ирка вяло удивилась. Светловолосый студент тряс Костю, и его голова безвольно моталась.
– Я тебя сейчас всего на полоски изрежу, – пообещал студент.
– Да он тебя не слышит, – вмешался тот, что сидел сбоку от Ирки.
– Погоди, он кажется говорит что-то.
Ирка вдруг услышала, что кто-то спрашивает женским голосом:
– Что вы ищете?
Потом она поняла, что это ее голос.
– Мы же ничего не знаем. Даже не понимаем, о чем вы спрашиваете.
– Ах, не понимаешь? – с угрозой спросил студент. – А в больнице около Молчанова кто отирался? И на Большой Никитской вы чего искали?
– Если хотите, – продолжала Ирка, – мы вам что-нибудь подтвердим. Или подпишем. Что хотите, то и скажем. А на Большой Никитской мы были, потому что Молчанов сказал, что его там подстрелили.
«Студент» усмехнулся:
– Слыхал, Удод, как она запела?
«Удод» слыхал, и был этим слегка озадачен.
– Мы хотим, – почти по слогам произнес он, – чтобы вы сказали, куда вы спрятали ту вещь, которую вы получили от полковника? Она, понимаете ли, не ваша. Нехорошо чужое брать.
– Нехорошо, – согласилась Ирка. – А что это за вещь?
Перехватив нехороший взгляд Удода, она заторопилась.
– Видите ли, мы этого вашего полковника не знаем, но если вы
