на сидении газету съестное содержимое своей сумки и Мурчикового рюкзака, налил всем по половине кружки.
Свою он протянул капитану:
– Давайте, товарищ капитан, за здоровье!
Капитан протестующе поднял ладонь:
– Нет! Нет, ребята, пейте сами, я – нет. Нет!
Игорь выпил, отфыркиваясь, нервно передёрнул плечами, открыл новую бутылку, налил в кружку опять и развёл руками:
– Капитан! Ну?
– Ну ладно, ладно, только за ваше здоровье! – позволил себя уговорить капитан, отставил в сторону портфель, вытер губы, хекнул влево, выпил, крякнул, промычал. – Тёплая, зараза! – с аппетитом закусил любезно поданным Мурчиком солёным огурчиком, на импровизированном газетном столе добыл жареную курицу, порвал её на куски и, уже жуя, добавил. – А-ааааа! А мне ведь нельзя, я ведь на службе.
Пронин глянул на стрескавшего за полминуты полкурицы капитана, порадовался за его аппетит, выпил и, отчаянно скривясь, пробурчал:
– Нам тоже нельзя. Мы теперь тоже вроде как на службе.
Все выпили, повеселели и сидели, довольно ухмыляясь, поглядывая в окна, громко чавкая и пробуя травить армейские анекдоты.
– Ну, давай еще по одной, и-ик, и я поехал! – хлопая в ладошки, промямлил уже краснолицый капитан, за недолгое время трапезы успевший украситься крупными пятнами какого-то животного происхождения жира на брюках и прилипшими к галстуку кусочками жареной куриной плоти.
Уже пьяный Пронин поддержал:
– А, давай!
Все выпили, закусили. Очень быстро повторили. На этот раз молча. Капитан попробовал встать.
– Ну, р… р… р-ребята… эк, …бята!
Попробовал, но не встал – жара.
– Товарищ капитан, всё нормально? – спросил Мурчик, когда опять повторивший попытку подняться капитан, поскользнувшись, опёрся об него лицом.
– Нормально, нъ… ормально! – ответил тот, обнимая портфель. – Всё, ребята, всё! Пошли! Вываливайте нафиг из автобуса, Родину защищать н… ек… ком… ек… н… э-эк-кому… фух! Короче н… говоря, нек-кому. Идите, вон там, на лавочках, сядьте и сидите. Вас позовут. Только больше не пейте, – капитан строго поболтал на призывников указательным пальцем, – ни капли!
– Всё нормально, капитан! – икнул Торчёк и взял под козырёк.
– Тогда ик, н… ны… ныа на выход!
Все вышли из автобуса с чувством птенца, впервые покинувшего твердь гнезда. Вчера уже закончилось, сегодня ещё не началось. Капитан, не выпуская портфеля из рук, вышел последним, дважды пересчитал головы и остался доволен. Затем он громко, даже немного присев от усердия, позвал болтающего невдалеке с коллегами шофёра:
– Эй! Поехали!
Автобус уехал, увозя с собой веселье и оставив тревожное ожидание.
– Паскудно как-то на душе, – оглядевшись, сказал Мурчик и как-то робко и неуверенно икнул.
– Так давай паскудство смоем водочкой, у нас-то её непочатый
