старьевщика с повозкой, нагруженной хламом. Прижимая к груди медный котелок, выменянный на копившуюся месяцами рухлядь, караван-сарайщик одновременно пытался выглядеть, не прихватил ли проныра-коммерсант со двора чего ценного.
Увидав ослепительного коня и одежду его владельца, лопающуюся от золотого шитья и самоцветов, хозяин выкатил глаза, вытянул шею и выронил котел из рук.
– Что ты так таращишься? – свысока удивился Волк. – Лошадей, что ли, никогда не видывал, или меня не узнал? Я теперь – деверь калифа Амн-аль-Хасса. Или шурин? Или свояк… Короче, я обменял свою любимую сестру на его любимого коня, которого и вверяю пока в твои дырявые руки. Заботься о нем до нашего отъезда как о себе самом – и мы вознаградим тебя по-цар… по-калифски. Но если хоть волосок упадет с его гривы – ты свою беспутную башку не найдешь больше и с атласом. Понял?
– Все понял, ваше высочество, – поклонился до земли хозяин.[8]
– Исполняйте, – лукоморец не стал вдаваться в тонкости местного этикета, а просто бросил ему поводья. Сам же быстрым шагом направился в их с Иваном комнату, на всякий случай готовясь к самому худшему – крикам, ссоре, драке, лекции…
Но к тому, что комната окажется пуста, он готов не был.
– Масдай, где Иван? – тревожно озираясь, спросил он.
– Не знаю, – недоумевающе прошелестел ковер с лежанки. – Вчера днем, ближе к вечеру, внезапно очнулся, встал, вышел и больше не возвращался. Может, пошел вас с Еленой искать?
– Еще этого только не хватало, – состроил страшную мину Волк, развернулся и галопом вылетел во двор.
Хозяина он нагнал около конюшни.
– Эй, хозяин, слышь, как там тебя…
– Маджид, ваше высочество.
– Сергий, между прочим, – Волк неловко сунул руку, свежеукрашенную разнообразными перстнями – подарком «зятя» – для пожатия и чуть не отскочил, когда Маджид попытался облобызать ее.
– Ты че, с ума спрыгнул? – испуганно покрутил он у виска. – А ну прекрати!
– Как прикажет ваше высочество, – с готовностью согласился хозяин.
– Прикажу, – ворчливо буркнул Волк, но тут же добавил, вспомнив, зачем он тут: – Ты друга моего не видал здесь нигде?
– Больного?
– Да хоть больного, хоть здорового – не видал?
– Нет, не видел, виноват. Я не знал, что за ним… что он встает… Я бы…
– Ну ладно, не видел, так не видел…
И Серый твердым шагом направился к собирающимся в дорогу купцам.
– Эй, торговый люд, вы тут чужеземца в стеллийской одежде не видали вчера или сегодня?
Но ни торговцы, ни слуги, ни ремесленники Ивана не видали. В голову Серого пришла гениальная, как все простое, мысль, и он быстро выудил из карманов штанов Ярославнин «иваноискатель». Ну-ка-ся, ну-ка-ся…
А может, просто наклонился подобрать котелок.
