и лёгкой скуластости. Такие черты лица нередки у северных скандинавов, ведь в своих жилах они несут частицы саамской и угрской крови. Что сказать? Не миновала и старика Паганеля чаша сия. Как в той популярной песенке: «Мое сердце остановилось! Мое сердце замерло»…
Глава 6. Обыкновенное чудо
Ее звали Ленни. Правда, когда наутро я вновь увидел ее, мне это было еще не ведомо. Она, в сопровождении какого-то парня, карабкалась вниз по переходному мостику на нашу палубу. Они вдвоем несли большой пластиковый бидон, держа его за синие ручки. Бидон был не легок, литров на тридцать, и в нем булькала какая-то химия. Парень же был высок, гораздо выше её, и я с неуместным облегчением констатировал, что мы с ней примерно одного роста. Как говориться: кто о чем… Зато нести им поклажу из-за разницы в росте было явно неудобно. У меня появился повод вмешаться. Я протянул ей руку – давай помогу. Она улыбнулась уже знакомой, еще вчера сразившей меня улыбкой.
– Прифьет, как дала? – вдруг выдала она до боли знакомую фразу.
– Ты преподаешь русский язык? – спросил я первое, что пришло в голову.
– Как ты знаешь? – ответила она вопросом на вопрос, явно изумленная моей нечеловеческой проницательностью.
Она говорила по-русски! Часто ошибаясь, с сильным, похожим на финский акцентом, но она говорила по-русски! Я стоял и улыбался счастливой улыбкой дефективного подростка. Видимо, высокому парню все это начинало надоедать. Он аккуратно поставил тяжелую флягу на мою ногу и с ледяной вежливостью эсквайра по-английски осведомился:
– Не соблаговолит ли досточтимый сэр принять в качестве скромного презента от нашего экипажа этот шампунь для уборки санитарных помещений?
– Что, такой плохой запах, воняет? – покраснев и от неожиданности продолжая тупить, отчего-то шепотом спросил я.
– Ужасно, сэр. Просто катастрофа, – печально закивал норвежец. – Надеюсь, этот изящный тридцатилитровый флакон гигиенического средства «Хвойный лес» вам поможет.
Он гулко булькнул флягой с еловой веткой на этикетке. Затем приподнял её и попытался вернуть обратно на мою ногу. Однако я, с несвойственной мне сноровкой, успел отскочить.
– Ничего, ничего. Я помогай! Май нэйм из Ленни. Ленни Бьернсон. Так приятно! – протянула она узкую ладонь.
– Так приятно, – согласился я вполне искренне и протянул руку, забыв, между прочим, представиться. Она ответила неожиданно сильным для девушки ее сложения рукопожатием.
– Я слышала, как тебя называть друзья. Как это… погоняло! – заявила, довольная своей осведомлённостью, девушка.
Я не стал уточнять, насколько она близка к истине. Чтобы не мучить Ленни громоздким для нерусского уха Владимиром или невнятными Володями, Вовками и Вовами. Я решил примитивно сократиться и выдал:
– Влади. Зови меня Влади.
Какая
