не клади! – покачал головой Соколов. – На ходу подметки режете!
Подошел официант, принес меню на русском.
– Чего изволите-с? – поинтересовался он.
За последний год я изрядно подтянул свое знание языка, поэтому в написанных кириллицей названиях не путался. Заказал тарелку ухи, черный чай и большую сковороду жареной картошки. Мог бы умять за один присест и целого поросенка в яблоках, помешала развернуться ограниченность в средствах.
Соколов остановил свой выбор на сибирских пельменях и соленьях, к ним велел принести графин водки.
– Только холодной, – предупредил он. – Не как в прошлый раз. Пить невозможно было.
– Возьмем с ледника-с, – уверил его халдей.
Красин, тяжело отдуваясь, вытер платком покрасневшее лицо и ткнул пухлым пальцем в строчку с супом-пюре.
– Соленый арбуз и хлебную корзинку? – уточнил официант.
– Неси, – махнул рукой Емельян Никифорович и повернулся ко мне: – Лев Борисович, не просветите нас, чем зарабатываете на жизнь? Не сочтите за назойливость, просто это самый верный способ завязать разговор.
– Я не зарабатываю, я трачу, – нейтрально улыбнулся я. – Трачу матушкино наследство, путешествую по миру, смотрю новые страны, знакомлюсь с людьми…
– Это дело, – одобрительно кивнул Соколов. – А вот нам с Емельяном Никифоровичем приходится в поте лица на хлеб насущный зарабатывать.
– В поте лица – это про меня, – возразил Красин. – Вы же, Иван Прохорович, как попрыгунья-стрекоза, с места на место перелетаете.
– Ну, потею точно меньше вашего, – огладил русую бородку Соколов. – А что бегать приходится – так работа такая. Нашего брата ноги кормят. – Он повернулся ко мне и официальным тоном объявил: – Соколов Иван Прохорович, специальный корреспондент ряда ведущих российских газет и журналов. Помимо этого, публикую фельетоны под псевдонимом Голый король.
– Гол как сокол? Это от фамилии? – догадался я и потер подбородок. – Вот насчет короля не уверен. Что-то от Ивана к Цезарю?
– Два сапога пара, – фыркнул Емельян Никифорович. – Вам друг с другом точно скучно не будет.
– И какими судьбами здесь? – вежливо поинтересовался я. – Поправляете здоровье?
– Если бы! – горестно вздохнул Соколов. – На службе! – Он снял пробку с принесенного графина, налил себе стопку водки, потом зачем-то плеснул немного в чайное блюдечко и поинтересовался: – Лев Борисович, по маленькой?
– Пожалуй, воздержусь, – отказался я, с нескрываемым удивлением наблюдая за манипуляциями Красина, который положил в блюдце с водкой ломоть белого хлеба. – Жарко сегодня.
– Тут всегда жарко, – уверил меня Иван Прохорович. – Жарко, и не протолкнуться от известных личностей. А уж на открытие амфитеатра и вовсе весь бомонд собрался. Ожидается даже ее императорское высочество,
